Гул стал громче, продолжение фразы Тьер не расслышал. Нахмурился, решив уже прикрикнуть на богов, но внезапно сквозь говор разнёсся громкий вскрик, женский. Визг! Стон, мужской. Хрип, суета перемещения, шаги, взволнованные голоса.
Толпа расступалась, пока шатающийся, едва держащий сознание человек брёл к центру. Один раз он попытался сойти с курса, но неестественно развернулся и дальше шёл уже не сворачивая, как марионетка. Нож жутко торчал над ключицей. Всегда беззаботное лицо исказилось уродливой гримасой. Бог жертвенности пал жертвой своей тени.
В конце людского коридора, который протянулся за ним, наливалась божественным свечением Лиза. Пока Злат умирал, все желающие ещё могли разглядеть, какая именно она тень.
Тьера словно потянула вперёд невидимая нить, а затем её резко и грубо оборвали. В первый момент он тяжело дышал, схватился за живот, не соображая, что произошло. Он никак не связан со Златом и ощущения не похожи на воздействие богов. Лишь чуть отдышавшись, король сообразил: связи с Натаном больше не было. Приподняв глаза, которые невольно уткнулись в мрамор под ногами, он как раз увидел её. Слишком гордую, независимую, непривычную.
Фрея прошлась между взволнованными богами как по подиуму, вытащила шпильки, которые держали шляпу, скинула её, позволяя волосам рассыпаться по плечам. Следом полетела маска, и здесь уже испуганный выдох прокатился среди зрителей:
– Мариам.
Каждая женщина немного актриса и старается играть не публику. Сейчас Фрея специально делала шоу, поэтому реакции обрадовалась. И театрально, громко объявила, чтобы все разобрались в ситуации, не оставив сомнений:
– Когда-то ты убил моего сына таким же предательским ударом в спину. Сейчас – умираешь сам. Всё в этом мире возвращается к нам.
– Фрея? – нерешительно уточнил король богов.
– Ты всё-таки обознался, та, кого здесь знают как Мариам – я.
Тьер смотрел на неё и не понимал. Сейчас удар в спину, только нематериальный, получил он сам. Смертная, с которой так легко общаться, которая понимала его и принимала, подсказывала и советовала, на самом деле оказалась ложью. Никогда не существовало его знакомой Фреи, милой и доброжелательной, только маска расчётливой Мариам. Она, небось, забавлялась, когда он жаловался!
Злость захлестнула настолько, что пропал даже страх, да и какой страх перед смертной, которая неизвестно что о себе возомнила! Наглая, самодовольная лгунья!
– Что ж, приятно познакомиться! Мари, да?
– М-м-м, – сделала вид, что задумалась смертная. – Нет, предпочитаю Фрею. Всё же Мариам умерла, не стоит ломать шаблоны небес.
– Хватит пудрить мне мозг! Зачем явилась?
В душе у Тьера всё клокотало. Хотелось жахнуть по стене, чтобы она задрожала и рассыпалась в крошку, но в садах стен нет, даже колонны не найдёшь. Обдурила как ребёнка! Залезла в душу, а потом вывернула, растоптала и плюнула. Злость берёт, мерзко… и обидно, как маленькому.
– Ты видел зачем, – пожала плечами Фрея, кивнув на уже погасшее тело Злата. – Я сегодня не к тебе. Хотя вообще, ты меня сам пригласил, даже устроит всё ради меня.
Хотелось разрыдаться, до боли сжимая кулаки и краснея от безысходной ярости. Претензию, что могла бы и спокойно провести вечер, не высказал. Какая глупость! Как только подобное в голову приходит? Не могла! Только за этим вообще поддержала идею. Но как она про Злата узнала?
Разорванная нить логически связалась с умершим богом жертвенности. Кто сказал Злату про вечеринку с амритой? Кто тянул время до последнего?
На Натана Тьер взглянул уже с холодной злобой, даже с мерзостью, протянул:
– Не ожидал от тебя предательства, Натан.
– Закрой рот, – неожиданно резко отрезала Фрея, сменив шутливый тон. – Не тебе обвинять в предательстве. Или уже забыл, как привёл к своему другу специально обученную тень и дал вонзить нож в спину?
Короля богов как холодной водой из ушата окатили. Он знал свои грехи, но версия из её уст звучала особенно ужасно. Так он действительно выглядел самым настоящим злодеем. Но ведь любую правду можно рассказать по-другому.