Человек- дождя не сразу расскусил их план, словно озадаченный и с непониманием он замер, наблюдая за дракой недавних товарищей по оружию. что казалось бились насмерть и вот прижатый к стене Акеми тяжело дышал. Нож Джека был приставлен к его горлу., а нож в левой руке противно царапал стену.
— Ну вот и все- тихо произнес Джек, но ук клоун не-ка не ожидал что произойдет дальше. Острие зонта вошло в его спину между третьим и четвертым позвонком. Человек- Дождя проткнул его. Он приблизился вплотную к клоуну сзади и стал дышать тому в ухо словно нашептывая что-то.
— Нет — тихо произнес Акеми. В его глазах впервые за многие годы, кроме дерзости и смелости появился страх.
Рука клону легла на выпирающее острие зонта торчащее из его толстого живота. Машинное масло залило ботинки Джека. обняв одной рукой острие и не давая тому продвигаться вглубь он вымолвил отхаркиваясь машинным маслом:
— Сейчас Акеми — и мальчишка выпрыгнул из-за его спины подобно урагану в глазах бушевал гнев. Злоба затмила страх, сердце сжалось от боли, а глаза застелила пленена из ненависти. Он был быстр подхватив выпадающий из левой руки Джека нож, он подпрыгнули ударил со всего маха в шею Человека — дождя.
Тот завыл, отпустив ручку зонта Он сделал еще пару шагов в сторону здания г когда леска мальчишки настигла его ногу.
— Не уйдешь! — с этими словами Акеми дернул за леску что стала в его руках острее ножа и отрезал ногу охотника словно масло. Дек осел возле стены вытащив из себя н с зонт он наблюдал за дракой своего ученика и этого монстра.
— Он победит его, он убьет Человека-Дождя. — повернув голову в противоположную сторону он заметил пришельца наблюдающего за боем Акеми и начал смеяться ведь сейчас его билет в реальность стоял всего в нескольких шагах от него, но Джек как всегда не мог до него дотянутся. Оливер заметил его и попытился назад, а затем и во все бросился на утек.
«До чего не справедливо, до чего жестока судьба» — он прикрыл глаза старясь не думать о том что ждет его впереди и время словно остановилось начиная обратный бег. Бег к тому времени, когда он был человеком.
Flashback
— Будь ты проклят Джек… Ты вечно будешь в этом городе. останешься здесь… навсегда… — и после ее глаза закрылись на веки. Джек поднялся на ноги с колен, с его рук капала кровь. Они были по локоть в крови цыганки. Клоун бросился наутек, боясь что кто-то может зайти в ее шатер и застукать его на месте убийства.
"Ты проклят, проклят!" — смывая руки над раковиной, он слышал ее предсмертный голос в своей голове сколько бы он не тер их кровь не смывалась она въедалась в кожу как и проклятие. Маленькие темные венки распространялись по ладоням вливаясь и смешиваясь с кровью Джека
— Ты проклят Джек, ты проклят! — в зеркале за своей спиной клоун увидел полупрозрачный силуэт цыганки и сердце пропустило удар. Он оглянулся, но позади никого не было.
В этот момент в его трейлер постучали. Стук был не громкий, но настойчивый. Джек медленно подошел к окну боясь увидеть что за ним уже пришли. Что им уже известно о смерти Азы и что им известно кто именно убил ее. Выглянув в окно слегка отодвинув плотно задернутые занавески он увидел на пороге своего трейлера единственно друга и напарника по номеру — Волли.
Мелкий дождик очень быстро перерос в настоящий ливень. единственный друг стоял под дверью и терпеливо ждал пока Джек откроет ему и впустит его
— Джек ты здесь? — голос Волли как обычно успокаивал его, и Джек открыл ему дверь. Он впустил товарища, что стоял под дождем и ждал терпеливо ждал когда откроется дверь.
Всю свою жизнь и время проведенная с труппой цирка Элен, Волли был единственным его другом.
— У нас сегодня прямо ажиотаж. билеты распроданы, а людей сколько прошло. Не как не пойму почему Аза…- договорить Волли не дали, удар по голове оборвал речь единственного друга Джека. Грим на лице Джека забрызгала кровь печального клоуна.
опустившись на колени перед телом Джек заплакал. он просил прощения у него
— Прости прости, я не хотел, я не знаю почему… Почему…
— Потому что ты убийца Джек. ты прирожденный убийца… Ты создан для этого, -Волли хрипел, он был еще жив, но джек не видел что друг тянет к нему руки, перед его глазами над собственным телом стоял другой Волли. В гриме печального и вечно плачущего клоуна.