И хоть слова звучат очень тихо, я понимаю, что говорит она на русском языке.
Тот, не обращая внимания на ее слова, хватает девушку за горло и, не особо напрягаясь, тянет, вернее даже несет к выходу.
Она пытается убрать его руки со своей шеи, но у нее ничего не получается.
При этом уже совершенно неслышно продолжает что-то говорить.
Видимо, бугаю быстро надоедает его дергающаяся и старающаяся вырваться ноша, и он резко и хлестко бьет девушку по лицу.
Та обмякает у него в руке.
– Трок, поосторожней, иначе босс с тебя голову снимет. Они нужны ему живыми, по крайней мере пока мы не доберемся до Агарской империи, – говорит бугаю худой блондин, которого назвали Корявым, хотя на корявого внешне он не очень похож, разве что щербатым лицом.
Бугай лишь фыркает на слова блондина и, так и таща девушку по полу за горло одной рукой, выходит из клетки.
– Я первый, – лишь произносит он, проходя мимо Корявого.
И уже больше не обращая внимания ни на кого другого, направляется в сторону небольшого коридора.
– Да кто ему возразит, – слышу я раздраженный голос кого-то из толпы.
Корявый весело смотрит себе за плечо и отвечает:
– Так иди и скажи ему об этом, – и кивает в направлении удаляющейся спины.
– Ага, ищи дураков, – отвечает блондину все тот же голос, – того, кто возразил ему в прошлый раз, босс уже пустил на органы. – И в толпе постепенно все затихли.
Похоже, связываться с бугаем никому из них не хотелось.
Неожиданно я слышу тихое шуршание у моей клетки. Резко, насколько позволяет мое избитое тело, поворачиваю голову в ту сторону.
Я слишком отвлекся, наблюдая за происходящим, так что не заметил, как к моей клетке приблизился один из банды.
– Корявый, смотри-ка, а этот урод тоже пришел в себя, хотя Док сказал, что ему, после того как с ним позабавилась хозяйка, не меньше недели отлеживаться.
Теперь вся толпа приблизилась к моей клетке.
– Ну и рожа у этого… – сказал кто-то из подошедших, а потом добавил: – Слушай, Корявый, а ведь насчет него никаких указаний не было.
И все они с интересом посмотрели в мою сторону.
– И что ты предлагаешь? – спросил блондин.
– Давай его стравим с теми двумя резатами, что согласились быть нашими бойцами. Вот и проверим их в деле. Да и Трок еще долго будет играть с девчонкой – жаль, после этого от нее мало что останется. Но надо же и нам чем-то заняться.
– Хм, – протянул блондин, – а что, это неплохая идея. Только все равно придется предупредить босса и хозяйку, а то в следующий раз Трок вместо девчонки будет играться с нами. А пока вытаскивайте это и пошли.
И он кивает в мою сторону.
Двое из мордоворотов приближаются к моей клетке.
Не могу ни пошевелиться, ни сдвинуться с места. Ноги и руки совершенно не слушаются.
Особо не приближаясь к моей клетке, один из этих отморозков достает что-то отдаленно напоминающее пистолет и, проведя пальцем по рукояти, прицеливается мне прямо в лицо.
Вспышка. Боль. И темнота.
Вспышка.
Опять боль во всем теле, но сейчас она какая-то ноющая и ощущается будто через некую завесу, притупляясь и напоминая о себе лишь слабыми отголосками.
Лежу не шевелясь. Даже не пытаюсь открыть глаза. Стараюсь понять, что же происходит вокруг меня.
Запах. Знакомый запах. Будто в больнице. Нет, даже не так. Будто в операционной. И хоть не пахнет хлоркой или лекарствами, но я уверен, что нахожусь в каком-то медицинском помещении.
Слышу чьи-то приближающиеся шаги.
Идут пятеро, может шестеро. Не могу определить точно из-за странного гула вокруг.
Вот, наконец, шаги и тихий разговор раздаются уже достаточно близко от меня.
На каком-то подсознательном уровне понимаю, что выдавать себя нельзя.
Что-то непонятное происходит со мной и вокруг меня.
То, что они считают меня кем-то не очень разумным, пока играет мне на руку.
Не знаю почему, но их слова о каком-то интеллектуальном индексе и тех, у кого он выше, очень сильно меня насторожили. Особенно мне не понравилась фраза про трансплантацию органов.
Страха не было, я его практически не испытываю, когда речь идет непосредственно обо мне. На то есть свои причины, ну или это какая-то психическая патология, не знаю. Но с того давнего случая это чувство несколько преобразилось во мне.
Страх как таковой был, но он не был чем-то иррациональным и пугающим, нет, он просто служил катализатором, заставляющим меня «считать», как я это называл.
Поэтому нужно и дальше оставаться для них все таким же, как и в первый момент нашей с ними «встречи». Не слишком разумным существом.