Я покосился на Ивана, тот только развёл руками. Ах, ну да, он подводник, а не зенитчик.
— Зачем вот это всё, Анатолий Евгеньевич? — спросил я с печалью в голосе, лихорадочно пытаясь придумать какой-то выход. — Неужели вы тоже верите в это мракобесное Искупление Кровью? Мальчики кровавые в глазах стоять не будут?
Пол под ногами едва заметно вздрогнул — УАЗик на борту, аппарель закрывается. Мы готовы драпать — но страшно. Не знаю, сколько летит ракета, но нам нужно хотя бы пара минут на то, чтобы набрать скорость и высоту для ухода.
— Ну что вы, Сергей! Разумеется, мы не сторонники деструктивного сектантства, охватившего Мультиверсум. Более того, мы даже знаем, кто его кормит, зачем и на чьи средства. Если бы вы не упрямились и приняли наше предложение работы, то сами бы давно просчитали центры влияния, вы же умеете.
— А потом ваши начальники продали бы моего сына Кафедре за интересную технологию или Коммуне за остатки Вещества.
— Сергей-Сергей, ну почему вы такой параноик?
— Умный потому что, — отрезал я. — Так чего вы хотите, если не крови младенцев?
— Ваши прыжки от маяка к маяку навели наших аналитиков на интересную мысль. Они уверены, что, раз вы до сих пор не рухнули где-то без энергии, то у вас есть комплект кристаллов. Вы их ставите, заряжаетесь и забираете с собой, отнюдь не заботясь о сохранности Мультиверсума и поддержке Дороги. Это очень эгоистично, Сергей.
— Мультиверсум дружно желает нам мучительной смерти, а по Дороге за нами гоняются все, кто умеет ей пользоваться. Мы больше не мотивированы к сотрудничеству, Анатолий Евгеньевич, извините.
— Понимаю и даже отчасти сочувствую. Но вынужден настаивать. Верните кристаллы. В противном случае будут совершенно ненужные ни нам, ни вам жертвы. Сейчас я подъеду, не стреляйте, пожалуйста.
— Движение северо-северо-восток, — сказала по рации Василиса. — Цель одиночная, наземная, быстрая.
— Не стрелять, — быстро ответил капитан.
Мой куратор прибыл лично, на шустром разведбагги с водителем. Снял шлем и защитные очки, разулыбался так, как будто я его любимый племянник. Радуется. А что бы ему не радоваться? Нас весь Мультиверсум ловит, а поймал — он. Снял перчатку, протянул руку. Я пожал, не стал делать глупых жестов. Смешно выпендриваться, когда на твоих детей ракеты навели.
— Забирайте, — я подал ему квадратные сумки-чехлы с кристаллами.
Он с интересом заглянул, зачем-то постучал по ним пальцем, покивал довольно.
— Вы случайно не научились определять, на сколько их ещё хватит?
— Нет, — честно сказал я.
Увы, мы сами потеряли уже два кристалла, рассыпавшихся в пыль при попытке использования, и они на вид ничем не отличались от других.
— Жаль, жаль. Впрочем, неважно. Рад был увидеться. Не смею задерживать, вам наверняка хочется покинуть это место как можно быстрее. Да и нам стоит занять оборону — мы прибыли первыми, но наверняка не последними.
— И вы не скажете, как нас нашли?
— Право, Сергей, — засмеялся он, — вас только слепой не найдёт!
— И вы дадите нам уйти? Не станете сбивать, задерживать, шантажировать детьми?
— Ну что вы, — обиделся он, — разве я когда-нибудь давал повод обвинять меня в несоблюдении договоренностей?
— Нет, извините. Был неправ.
И правда, не давал. В вольной и расширительной их трактовке — сколько угодно, но не в прямом нарушении.
— Я вам больше скажу — все мои предложения до сих пор в силе, и ваша башня до сих пор ждёт своего владельца. Но, понимая ваше недоверие…
Я покачал головой. Чёрта с два я сам загоню нас в эту ловушку, как бы привлекательно она ни выглядела.
— В общем, я даже не буду спрашивать, есть ли у вас ещё кристаллы. Но, если вдруг есть, то у следующего маяка, к которому вы собираетесь сейчас вернуться, вас ждёт засада Коммуны. Моё начальство вполне устраивает ситуация, когда все гоняются за вами, забыв про остальное, и оно не обрадуется, если вас всё-таки сцапают. И детей, согласитесь, будет жалко.
— А откуда вы знаете, к какому… Ах, ну да! — я чуть не треснул себя по башке за тупость.
— Догадались? — засмеялся куратор.
— Конечно. Спасибо. Прощайте.
— До свидания, Сергей, до свидания!
Ну, разумеется, нас просчитали. Если достаточно долго мониторить наше движение от маяка к маяку, то вполне можно строить вероятностные экстраполяции, постоянно уточняя их новыми данными. Модель построится достаточно быстро даже на относительно скромных компьютерных мощностях Коммуны, не говоря уже о распределённых сетевых вычислителях Конторы. Велик Мультиверсум, а сбежать некуда.
— Можно кидать кубик, — пытался объяснить я на пальцах теорию вероятностного прогнозирования, — или использовать таблицы случайных чисел. Это усложнит им задачу, но, при достаточном объёме данных и вычислительных ресурсов, вероятность снизится не радикально.
— Не понимаю, — сказал Артём, — как это вообще возможно? Мы сами не знаем, куда полетим, а они знают?
— Просто поверь мне, — вздохнул я, — мир псевдослучаен. Пытаясь осмыслить, сломаешь голову, но это работает. Если мы принимаем решение на основании логики — нас просчитывают точно. Если кидая кубик — то с некоторой вполне приемлемой вероятностью. То есть не «они придут к этому маяку», а «они придут к одному из этих шести». Цифры взяты с потолка, простите, некогда считать точнее. Взять под контроль шесть маяков не так уж сложно, учитывая цену вопроса.
— И что же нам делать? — спросила Ольга.
Мы собрались в большой кают-компании, тут помещаются все, включая детей и двух котов. Дирижабль висит над Дорогой, не выходя в срез. Так нас не найти и не достать, но это требует постоянной работы резонаторов, а значит, жрёт энергию.
— У нас есть ещё один маяк, про который никто не знает, — напомнил капитан. — Его они не просчитают, верно?
— Это так, — подтвердил я, — но это сработает один раз. Мы его засветим, и всё. Хорошо, если успеем зарядиться полностью, но и это без гарантий. А дальше что?
— Сколько у нас кристаллов? — поинтересовалась Василиса.
— Последний комплект, — ответил Иван.
— Может, всё-таки воспользоваться предложением Меланты? — робко высказался Артём.
— Мы это уже обсуждали, дорогой, — резковато ответила Ольга.
Меланта не пожелала скитаться с нами. Оставив Артёму дочь, она отправилась в срез Эрзал, где договорилась с хозяином лабораторного комплекса о взаимовыгодном сотрудничестве. Артём её регулярно навещал, пока это не стало опасно — и даже пару раз после. Кайлитка стала круглая, как колобок, но всё равно очень мила. По последней информации у неё шесть детей, от пяти лет и младше, и она вовсе не собирается останавливаться, находясь в состоянии перманентной беременности. Успехи Эли скромнее — трое миниатюрных и невыносимо очаровательных крошек, все девочки. В последний общий визит, когда нас ещё не начали гонять сраным веником по Мультиверсуму, наши женщины только что не описались от умиления. Даже суровая Таира что-то просюсюкала, страшно поразив окружающих и, кажется, себя. А сестра Алистелии, Лемисина, и вовсе решила там остаться. Она, несмотря на все усилия кайлитки, так и не отошла от психотравм полностью, но в окружении благожелательных эмпатов чувствовала себя более-менее благополучно.