- Ты решил? Дурак, разве ты вправе решать, что мне делать?
- Простите, сир...
Ксар поспешно удалился, осторожно прикрыв за собой двери. Торис сделал глубокий
вдох, чтобы успокоиться. Он всегда был спокойным и рассудительным, что это с ним
такое произошло сегодня? Что бы это ни было, оно напрямую связано с лежащим перед
ним телом. Это было уже третье тело, доставленное в таком состоянии, и никто не знал,
когда это прекратиться.
Остаток ночной смены Торис провел, разбирая бумаги и составляя отчет о последней
неделе работы. Было доставлено четыре трупа носящих черное, или как говорили в простонародье, черных. И ни один из них не был в достаточно хорошем состоянии, необходимом для работы. Торис был очень огорчен.
Люди боялись черных. Именно из-за них был введен комендантский час. И серые
боялись даже носа показать на улице в ночное время. Даже несмотря на то, что черных
осталось совсем мало, они внушали такой ужас, что из всех серых только мейстры -
ночная полиция - рисковали выходить ночью на улицы.
Мейстр - одна из самых уважаемых профессий, стать одним из них очень сложно, а
покинуть службу можно только посмертно. Туда входили только самые бесстрашные,
самые отчаянные и опасные люди. Мейстры никогда не женились, но днем они были
неотличимы от других людей, чтобы их невозможно было выследить. Только капитаны
мейстров носили знаки отличия - татуировки на лице, с помощью которых можно было
определить их ранг, все же остальные были безликими и носили маски разных цветов,
скрывая свои лица. Это была самая потрясающая и самая совершенная организация,
существующая в мире в настоящее время. Их главной задачей было патрулирование
городов и поимка черных. И многие серые испытывали к ним почти такой же суеверный
ужас, как и к черным, если не больше.
Торис не боялся мейстров, так как определенной мерой сам принадлежал к ним, хоть
никогда не надевал маски, и на его лице не было ни одной татуировки. В это трудно было поверить, глядя на этого пожилого, крепкого, совершенно невзрачного человека, дни и
ночи пропадающего в морге, ставшем не только его домом, но и его натурой.
Здесь, в мире мертвых он чувствовал себя так уверено, как никогда не чувствовал
среди живых.
Тони
Тони дрожал, несмотря на то, что на улице вовсе не было холодно. Просто человеку, который ни разу не видел ночного неба, довольно-таки трудно было выйти на ночное
дежурство. Его матушка никогда даже не подходила к окну с наступлением заката и била сына по рукам каждый раз, стоило ему приблизиться к запретному толстому стеклу в
старой деревянной раме. Она всегда плотно задергивала толстые шторы и вместе с тремя детьми уходила вглубь дома. Всю ночь в их доме горел свет, но ему не под силу было
отогнать страх, поселившийся там с тех пор, как с отцом семейства произошел
несчастный случай. Шестилетний Тони лежал в своей кровати, забравшись с головой
под одеяло, и сжимал в руках отцовский карманный фонарик, наслушавшись историй
двенадцатилетнего Роба. Когда дул сильный ветер, и ветки скребли по стеклу, ему
казалось, что это черные лезут в его окно, чтобы забрать непослушного Тони; если
начинался дождь, он с замиранием сердца старался дышать как можно тише, потому что
в дождь можно было незаметно подобраться к их дому и подняться наверх по пожарной
лестнице...
Короче говоря, Тони всю жизнь был ужасным трусом и никогда не скрывал этого.
Старшие братья - Корвин и Роберт всегда издевались над ним и часто пугали, из-за чего
Тони стал бояться еще сильнее. Но когда ему исполнилось восемнадцать, именно он, а не Корвин и даже не Роберт стал мейстром.
Тони сказал себе, что теперь он не должен бояться. Теперь, когда он больше не
испуганный пятилетний мальчик, а доведенный до ужаса восемнадцатилетний парень, все самые ужасные кошмары которого вот-вот воплотятся в жизнь. Но успокоиться было не
так легко.
Разные сказания ходили в народе о мейстрах. Факты, которые сообщались по
мониторам, многократно приукрашивались, обрастали все новыми и новыми
подробностями, окончательно утрачивая связь с реальностью.
Тони до сих пор не мог поверить в то, что он теперь один из них. Глядя на идущих
рядом с ним людей, он не испытывал ничего, кроме ужаса, и ему требовались все его
мужество, чтобы не сбежать.
Остальные шестеро мейстров были высокими мужчинами с решительными лицами,
все сплошь обвешанные сталью, и даже звуки их шагов могли обратить врага в бегство.
Тот, что шел слева от Тони, был более чем на голову выше парня, с широкой бычьей
шеей, не слишком рельефными медвежьими мускулами и длинной рыжей косой, точно
такие же рыжие волосы покрывали его мощные руки и грудь. Лицо было скрыто за синей безликой маской, и только живые темно-зеленые глаза свидетельствовали о том, что
перед тобой живой человек. Он предпочитал, чтобы его называли Медведь, и пока не
нашлось ни единого человека, готового оспорить это имя.
Собственная синяя маска как вторая кожа облегала лицо Тони. Она была изготовлена
из какого-то очень твердого металла. Ходили слухи, что после того, как одного из
мейстров заживо зажарили черные, даже его доспехи расплавились, а маска только чуть
обуглилась по краям. На ее внутренней поверхности было высечено его собственное
имя - Скорпион.
Мейстры синей маски носили имена созвездий.
Идущие впереди Орион и Гидра были одинакового роста и одинаковой комплекции,
словно были собраны в мастерской Бога. Здоровяк Большой Пес, казалось, был на
быструю руку вырезан из огромного куска гранита. И его меч, настолько огромный, что
помещался только на спине, иначе бы просто царапал лезвием землю, был едва ли не
такой длины, как сам Тони. Главарь синих - Дракон - был единственным из них, кто не
носил маски, и лучи полной луны освещали его хмурое лицо с тяжелой нижней
челюстью, прямую линию носа и густую черную бороду. На его левой щеке были
нанесены пять черных знаков: пламя, стрела, кинжал, треугольник и чаша. У Тони не
хватало храбрости спросить, о чем говорят эти символы, но даже он знал, что у каждого
из капитанов мейстров они свои.
Последний из них, хромающий на левую ногу квадратный человек, ростом ниже ста
семидесяти сантиметров, носил имя Жертвенник. И, что самое удивительное, несмотря
на свою давнюю хромоту, он ни на шаг не отставал от остальных.
Патрулирование длилось уже четыре часа, и за это время им не удалось встретить ни
единого черного, и Тони чувствовал непонятное для себя разочарование. Черные до сих
пор казались ему какими-то ужасающими кровожадными тварями, почти что дикими
животными, которых нужно истреблять, пока они не разрушили город. Но как-то так
вышло, что за две недели, в течение которых Тони числился в команде синих, ему так и
не довелось встретиться ни с одним из них. Иногда ему казалось, уж не выдумка ли они,
одна из мрачных городских сказок?
Шипение ветра проносилось по улице, вырываясь сквозь дыры в стенах, гулким эхом
сливаясь в единое мощное русло. Приближалась долгая зима, и ночь с каждым разом
наступала все раньше, а день стремительно укорачивался. Без мейстров серые не
переживут Великую Ночь, последняя из которых длилась долгие три года, когда солнце
медленно поднималось на небо в семь утра, чтобы зайти уже через четыре часа.