спиной о спинку кресла.
- Тебе не удастся сбежать ни сегодня, ни завтра, ни в день свадьбы. Твой отец дал
слово, а ты сдержишь его.
Морт обожгла его взглядом, а он встал, достав что-то из кармана и бросив ей.
Девушка рефлекторно поймала предмет. На ее ладони лежал круглый серебряный
медальон, который она вчера вечером отдала...
- Откуда он у тебя? - она едва не кричала, слыша оглушительное биение своего сердца.
- Это не важно. Я принц, и мне принадлежит не только замок. Тебе не удастся найти
здесь союзников втайне от меня. Если будет нужно, я стану приковывать тебя на ночь к
кровати.
Она не решилась ничего сказать. Бесстрашная, своевольная Морт, которая всегда
делала то, чего хотела сама, боялась своего будущего мужа. Здесь не родной дом. Здесь
она никто и ничего не имеет. Она просто вещь, принадлежащая принцу, как висящие на
стене кинжалы.
- Я тебя не понимаю, - пробормотал он, тряхнув головой.
Теперь был уже ее черед переспрашивать.
- Что?
- Я тебя не понимаю, - повторил он, глядя в окно. - Ты могла бы стать женой
какого-нибудь речного лорда или хранителя пустыни, жадного толстяка или столетнего
хрыща. Вместо этого ты станешь королевой. Неужели это настолько плохо, что ты
предпочитаешь побег жизни со мной? - на последних словах его интонация подскочила
вверх.
Действительно ли Айрон не понимает ее, или же не может смириться с тем, что кто-то не восхищается им?
- Ты любил? Когда-нибудь, кого-то? - ответила она вопросом на вопрос.
Айрон обернулся, мрачно посмотрев на нее:
- Так дело в этом? Ты любишь другого? - он снова презрительно усмехнулся.
Нужно было оставить все так. Такой ответ вполне удовлетворил бы его, но Морт уже
не могла остановиться.
- Я люблю свободу больше, чем все это, - она обвела руками комнату. - Должно быть, это единственное, что я люблю на самом деле. Неужели тебе никогда не хотелось быть
не принцем, а простым парнем, который мог бы делать то, что ему нравится? Это место
тюрьма для меня.
Его пронзительный взгляд не давал ей сделать вдох. Пусть он ничего не значил для
нее, пусть она мечтала только о том, чтобы больше никогда его не видеть. Ей еще в
жизни не доводилось видеть никого красивее его.
Красивая пустышка. Прекрасная оболочка, жесткая и ничем не наполненная.
Он никогда не отвечал на ее выпады. Да и сейчас она и на мгновение не думала, что
он ответит.
Но Айрону удалось очередной раз удивить ее.
- Мне не только всегда этого хотелось. Я хочу этого до сих пор, - он сглотнул, словно
только что произнесенные слова приносили ему ужасную боль. - Но это ничего не
меняет. Возвращайся к себе в комнату. С этого дня у двери твоей спальни будут
ежеминутно дежурить четверо стражников.
Поднявшись, она поклонилась ему, прежде чем выйти. Ловушка захлопнулась,
птичка попалась.
Почти перед самым рассветом ее разбудил звон и крики. Она на ощупь зажгла лампу
на прикроватной тумбочке и потушила спичку пальцами. Первой ее мыслью было, что
шум ей только приснился, но уже через мгновение все повторилось опять. Откинув
одеяло, Морт подошла к окну, ступая босыми ногами по ледяному полу, и застыла,
всматриваясь.
Внизу, на тренировочной площадке, царило какое-то оживление. Затем ей удалось
различить блеск лат, а звон, который она уловила в полудреме, оказался звоном мечей.
Сегодня начинался рыцарский турнир, устроенный в честь свадьбы. Ее свадьбы.
Голова пошла кругом, и ей пришлось ухватиться руками за стену, чтобы не упасть.
Платье ужасно жало ей. Корсет был затянут так туго, что она могла делать только
крошечные вдохи. И то ей казалось, будто она крадет их неведомо у кого. Горящие
факелы коптили почти ей в лицо, но она даже не чувствовала жара, только озноб. Зато из
королевской ложи открывался прекрасный вид.
Людей собралось столько, что было не протолкнуться. Кроме цвета общества, сюда
съехались так же рабочие и жители близлежащих деревень. Бедняки держали в руках
свечи, те, кто побогаче, - лампы. Саму арену освещали самые яркие лампы, какие только
разрешалось использовать в королевстве.
Морт любила сражение. Она присутствовала на каждом турнире с того момента, как
ей исполнилось семь, и ни разу не плакала. Что-то завораживающее было в движениях
противников, в том, как блестели в свете луны их доспехи, в реве толпы, топоте
лошадиных копыт. Вот только сегодняшнее представление приносило ей не столько
удовольствие, сколько отчаяние.
Каждый раз, когда копье пробивало насквозь чье-то тело, ей казалось, что именно она
сидела в этот момент на коне. И самым ужасным было то, что она одновременна была и
убийцей и жертвой. Нередко Морт ловила себя на мысли, что сильно сжимала кулак,
словно намеревалась обхватить невидимое древко.
Она занимала крайнее кресло, рядом с леди Халисой и принцессой Шаей. Для Морт
это было более чем оскорбительно: сидеть рядом с калекой и королевской шлюхой.
На мгновение она даже пожалела о том, что здесь нет Айрона. Не более чем на
мгновение. Ей сказали, что у принца какие-то срочные дела, связанные с сегодняшней
свадьбой, и он не смог прийти на турнир.
Поскольку ей не нравилось общество двух ее компаньонок, а король был увлечен
разговором с одним из своих лордов, то все, что ей оставалось, - топить свое горе в вине. Обычно Морт не пила больше одного-двух бокалов, но сегодня позволила себе впасть в
крайность. Шая то и дело бросала на нее удивленные взгляды, но Морт делала вид, что
ничего не замечает.
В первом поединке сошлись сер Брустар и сер Каирстар. Оба были высокие и
широкоплечие, примерно одного возраста и уровня мастерства, так что неудивительно,
что они были и главными соперниками в нынешнем турнире. Морт могла различать их
только по щитам. У сира Брустара на нем было изображено дерево, а у Каирстара -
падающая звезда.
Когда они сошлись в первый раз, конь Брустара резво дернулся в сторону, из-за чего
наездник только чудом удержался в седле. Во второй раз его сбил оттуда Каирстар.
Уже во втором поединке между сером Бросом и девятнадцатилетнем рыцарем в
ярко-синих доспехах пролилась первая кровь. Пока кровь засыпали чистым песком, а с
арены уносили неподвижное тело, Морт приказала принести еще вина.
После этого зрелище уже практически не приносило ей никакого удовольствия.
Впрочем, и вино утратило свой опьяняющий вкус. Морт бы лучше предпочла сейчас
выйти на арену, нежели сидеть здесь, задыхаясь.
Подайте мне доспехи, подайте мой меч. К черту вашу свадьбу.
Когда на арену выехал рыцарь в серых доспехах, она невольно подняла голову из-за
доносящегося со всех сторон громкого шепота.
- Это он.
- Посмотрите только! Рыцарь, на счету которого нет ни единого поражения.
Морт различила голос лорда Серра:
- Посмотрите на него, ваше величество. Говорят, ему нет еще и двадцати. Великолепно держится в седле.
Король только усмехнулся сквозь густую бороду, но ничего не ответил.
Против загадочного рыцаря выставили того самого сера Каирстара, для которого
этот бой должен был стать последним. Каирстар даже поднял забрало, приветствуя
зрителей. Его противник не делал ничего подобного. Морт наблюдала за тем, как ловко