была прекрасна, как лунный свет, и столь же холодна. Ни ее искусственная улыбка, ни
красивое лицо, ни идеальная фигура не могли бы сравниться с Морт. Она не стоила и
мизинца его Морт.
Его Морт. Он потерял ее навсегда. Практически убил собственными руками. В горле
пересохло. Отчаянно нуждаясь в выпивке, Айрон, едва стихла музыка, оставил свою
даму и поспешил к столу. Подозвав к себе слугу с напитками, он взял с подноса два
бокала красного вина и снова вернулся к Гарнет, красоте которой не суждено было
заставить принца забыть о его помешательстве.
Взяв из его рук бокал, девушка заговорила:
- Вам нравится бал, ваше величество?
- Прекрасный бал, миледи.
- Гарнет, - поправила она мягко, а затем добавила чуть более настойчиво. - Зовите меня Гарнет. В замке ходят разные слухи, мой принц. Говорят, скоро вы снова выберете себе
невесту.
Айрон сглотнул. Король хотел этого, сам Айрон - нет, но разве кто-то будет
спрашивать его мнения? Он женится на том и тогда, когда ему прикажет король.
Возможно, даже скорее всего, его невестой станет Гарнет, или же любая из них. Айрону
было все равно. Всем им нужен королевский дворец и королевские деньги, Айрон же не
более чем приятное дополнение ко всему этому.
- Если это так, вы узнаете первой, мидели, - ответил он, усмехнувшись.
Гарнет восприняла это как поощрение. Ее тонкая бледная ладонь легла на его руку.
- В таком случае, не откажите ли вы мне еще в одном танце?
- С удовольствием потанцую с вами, миледи.
Айрон прекрасно танцевал, впрочем, его учили этому с самого детства, как и
фехтованию и верховой езде. В зале было слишком душно и слишком людно. Принц
сейчас отдал бы что угодно, чтобы снова оказаться в лесу один на один с клохом. По
крайней мере, он знал, как с ним бороться, против чар Гарнет же был бессилен.
Схватив его за руку, Гарнет томно вздохнула:
- Здесь так жарко, мой принц. Я нуждаюсь в глотке свежего воздуха.
Они вышли на один из балконов. Этой ночью было свежо, и Айрон набросил на
плечи девушки свой пиджак, как она и ожидала. Гарнет - умна и красива, и наверняка
будет великолепной королевой. Он представил ее в величественной короне из рубинов
и сапфиров в оправе из белого золота и платины. Она принадлежит знатному роду, ее
семья богата и обладает большой властью. Гарнет идеальный вариант для принца. Если
бы его старший брат не умер так давно, именно Гарнет стала бы женой Айрона.
Мортенрейн была дикой, своенравной, неуправляемой. Морт была настоящей.
Но теперь она мертва. А принцу нужна его принцесса, какое кому дело, что нужно
Айрону?
То, как беззастенчиво Гарнет хватала принца за руки, как смотрела на него, словно
это он был ее добычей, а она - охотником, нервировало Айрона. Ее смех оставлял
множество кровоточащих ран в его голове. Но это еще можно было стерпеть. Неожиданно она подалась вперед, оступившись, ноги запутались в длинных складках платья, и
девушка рухнула прямо в его объятия. Айрон замер, глядя на нее сверху вниз. Гарнет
улыбнулась и поцеловала его. Ее губы были неожиданно холодными, как у статуи, как и
бледные руки на его плечах. Еще полгода назад Айрон бы многое отдал ради этого
поцелуя, теперь же он первым отстранился, приобняв девушку за плечи. Она внимательно наблюдала за его реакцией.
Нельзя показать ей, что он чувствовал на самом деле.
Айрон усмехнулся, приподняв одну бровь.
- Эта ночь была прекрасной, моя госпожа, - сказал он, зная, что ей понравятся его
слова. - Вы же были просто великолепны. К огромному сожалению, сейчас я вынужден
оставить вас. До скорой встречи.
Как можно медленнее он снова вошел в зал, воздух в котором показался ему более
свежем и чистым, чем на балконе. Словно она отравляла его своим дыханием.
Айрон хотел отправиться в лес, но стража не выпустит его сегодня без личного
разрешения короля. Значит, придется забыть об этом. Куда еще он мог податься? У него
не было места, где бы кто-нибудь ждал его, не было человека, который по-настоящему
любил бы его.
Здесь не его место и не его жизнь.
Он был настолько поглощен своими мыслями, что не обращал внимания на то, куда
идет, пока не остановился перед знакомой дверью. Как принц, он мог войти без стука,
но не стал делать этого, ожидая разрешения.
В детстве у Шаи была большая просторная комната, какая подобает особе царских
кровей. Но позже, когда выяснилось, что она сильно больна, ей выделили комнату едва
ли не втрое меньшую. Это было личное распоряжение леди Халисы, и Айрон должен
был признать, что оно было продиктовано необходимостью. Даже когда Шая еще могла
ходить самостоятельно, ей было трудно преодолевать большие расстояния. И даже сейчас она не любила принимать помощь слуг, предпочитая перебираться на стул или в кресло
собственными силами. Поэтому вся мебель в ее комнате была одной высоты и
располагалась очень близко друг к другу.
Шая не спала. Она лежала крошечным живым комочком, свернувшись под двумя
толстыми одеялами. Айрон почувствовал резкую боль в области сердца. Жалость...
Никогда до этого он не испытывал жалости. Как и чувство беспомощности до встречи с
Морт. Принц раньше не отдавал себе в этом отчета, но он приходил сюда потому, что
только рядом с Шаей чувствовал некую близость со своей женой.
Девочка повернула к нему голову, и несколько различных эмоций одновременно
прокатились по ее тонкому бледному лицу.
- Почему ты пришел? - смирено спросила она.
Интересно, выгнала бы она его, если бы могла, или нет? Еще полгода назад он ни за
что бы ни признался себе в этом, но у них с сестрой было нечто общее: они оба были
калеками. Только у нее было искалечено тело, а у него - душа. Еще с пеленок Айрона
учили, что проявлять какие-либо эмоции перед людьми означает показывать слабость
перед врагами, перед членами своей семьи - несдержанность. Снисхождение сродни
слабости, осторожность - малодушию, страх - отчаянию, нежность или любовь -
глупости. И каждый день на его глазах свершались десятки приговоров, так что парень
совершенно точно уяснил для себя - тот, кто позволяет себе испытывать чувства,
довольно скоро окажется в могиле.
Айрон с наигранным вздохом опустился в кресло рядом с ее кроватью.
- На балу было просто неимоверно скучно.
Она недоверчиво посмотрела на него.
- Это потому, что они уже приелись тебе. Если бы я только могла попасть на бал...
- Поняла бы, что я прав, - закончил он, используя ее трехсекундную заминку. - Ты
попала бы в мир глупых, ужасно скучных, зато чрезмерно надушенных и накрашенных
людей, которые вынуждены объедаться и напиваться всю ночь, потому что только так
могут выносить присутствие друг друга.
Шая все еще не сдавалась.
- А как же музыка? Я всегда хотела научиться танцевать. Наверное, это очень
трудно.
- О, уверен, с этим у тебя не возникло бы никаких проблем. За всю ночь на балу
максимум можно сосчитать три разные мелодии. Только представь себе, ты была бы
самой лучшей танцовщицей на балу, освой вместо этого четыре. Хотя все равно они
отличаются между собой лишь последовательностью одних и тех же движений.
Шая начинала сомневаться.