На постели сидела Лена, при виде вошедшего девушка вскрикнула и прикрылась руками, хотя тонкая маечка все еще оставалась на ней. Сидящий спиной к двери парень выругался и обернулся, смерив Серого недовольным взглядом.
— Занято, не видишь?! — рявкнул он.
— Не вижу, — прищурился Серый. — Ты пришла с ним? — спосил он, обращаясь к Лене.
Та, краснея, застегивала кофточку, глаза перебегали с одного на другого. Ресницы были густо накрашены, вокруг губ темнело пятно помады.
— Я… нет, — растерянно сказала она.
— Слушай, если намеков не понимаешь, я тебе жестами объясню, — поднялся с кровати парень.
Но Серый на него не смотрел.
— Он к тебе пристает?
Лена вскочила с кровати.
— Нет! Да… То есть… Я сама! — наконец, выговорила она.
— Слушай, ты! Какого хрена ты приперся? Она тебе кто? Невеста? Сестра?
Серый и сам не знал, какое право имеет вламываться и задавать такие вопросы. Но глядя на растерянное лицо девушки, послал все к черту, взял ее за руку и потащил за собой через коридор и гостиную, втолкнул в оконную нишу, задернув плотную штору.
— Ты что? — наконец, очнулась Лена. — Ты зачем?!
— Для чего это тебе? — прямо спросил Серый, гладя ей в глаза. — Ты же никогда не приходила на тусовки. Тебе же не нравится. Зачем?
Она смутилась, дрожащими тонкими пальчиками заправила за ухо прядь волос.
— Какое тебе дело?
— Мне есть дело, — выговорил Серый. — Этот, — он кивнул в сторону спальни. — Ты же его не любишь. Это же видно.
— А ты что, кого-то любишь?! — сердито выпалила Лена и презрительно сузила глаза. — Что ты вообще обо мне знаешь?! Какая тебе разница? Здесь никому ни до кого нет дела!
Лена присела на подоконник, и прижалась лбом к стеклу.
— Ты не ответила. Зачем?
— Просто решила, что хватит. Я устала. Не хочу больше. Всегда другая. Не такая. С детского сада. Надоело.
Она повернула к нему голову, волосы упали на лицо, расчертили трещинами.
— И чего ты встрял? А? Денис наверное ушел уже, обиделся…
Она вздохнула и тихонько рассмеялась.
— Глупо это все. Ну ничего… А может, ты сам хочешь?
Серый отшатнулся, как от удара. Потом все же присел рядом, взял ее руки в свои.
— Нет. И другим не надо. Пожалуйста, не надо так. Не надо только поэтому…
— Ты не знаешь, каково это, — перебила Лена, вскакивая на ноги. — Быть белой вороной! Объектом насмешек! Вечно! Ты такой же, как они!
— Да. — не моргнув, ответил Серый. — Да, такой же. Но ты — не такая. К счастью.
Она напряженно смотрела на него. Одна рука девушки все еще оставалась в ладони Серого.
— Принеси мне чего-нибудь выпить. Пожалуйста.
Серый, поколебавшись, кивнул и выпустив Ленину руку, вышел из ниши. Никого не встретив, добрался до стола и взял бутылку вина.
Лена выхватила ее и залпом выпила чуть ли не половину. Утерла губы, еще больше размазав помаду, и дерзко посмотрела ему в лицо.
— Не передумал?
— Нет, — твердо сказал Серый.
— Не нравлюсь?
— Я…
Он осекся, отвел взгляд.
Лена достала из кармашка зеркальце, кое-как стерла с лица красные разводы, нервно засмеялась.
— Наверно, пора домой…
— Хочешь, я провожу? — с готовностью предложил Серый.
***
Ночной город был пуст и гулок. Серый, сунув руки в карманы, медленно шел по улице, прямо посередине проезжей части. Поток машин словно кто-то выключил, лишь сверху шлепались редкие капли дождя. С каждым шагом приближался дом. И Оно. Что Черное сделает с ним? Задушит, высосет, распылит на частицы? Серому было все равно. Как угодно, главное быстрее. Главное, что последним его воспоминанием будет прохладная ладошка в его руке, запах ее волос, которые ветер бросал в лицо, пока Серый вел девушку по темным улицам. Звук ее смеха, и все, что она наговорила, когда выпитое вино, наконец, ударило ей в голову. Он слушал, стараясь не прерывать ее. Они оказались так похожи, что от этого болело в груди на вдохе. Похожи не с ним, а с тем парнем, Всеволодом, который любил классиков и стеснялся, что его до сих пор стрижет мама, пусть она и парикмахер… Который как-то залез на крышу встретить рассвет, промерз до костей и слег с простудой на две недели… Который писал стихи — пусть наивные, зато искренние, про вечную любовь…
Вот и дом. Серый глубоко вздохнул и толкнул дверь подъезда. Тишина стучала в висках. Разувшись, он прошел в пустую комнату, не стал закрывать дверь на ключ. Сел на постель и уткнулся в ладони лицом. Смотреть на свою смерть ему уже не достало бы мужества.
— Я не мог оставить ее там, — вырвалось у него.
Словно извинение. Попытка оправдаться перед хищником, оставшимся голодным. Ведь Черное росло совсем от других поступков…
— Я не мог…
“Конечно, не мог. Кем бы ты был после этого?!”
Серый изумленно распахнул глаза.
“Ты сделал все правильно… ты молодец”.
В первых рассветных лучах на полу клубилось Белое. Яркие глаза и улыбка.
— Но… как же… Я ничего… не сделал…
“О, скромность это тоже добродетель. Гордись собой, хотя бы втайне”.
Белое подмигнуло, прянуло вперед, свернулось невесомым клубком на коленях и растворилось сверкающими пылинками в солнечном тепле.
***
Весна расцвела пышно, расцеловала город пахучими цветущими пятнами, жужжала и осыпалась пыльцой.
“Ты придешь на день рождения папы? Он спрашивал”.
“Да. Что ему купить?”
“Он говорит — на твое усмотрение”.
“Ну мам. Я не просил спрашивать ЕГО”.
“Ну какой из меня тайный советник! :) Про подарок: помнишь вы года три назад ездили на рыбалку?”
Серый улыбнулся и вбил в поиск ближайший магазин для рыболовов.
В аудитории царил мороз, будто преподаватель решил вернуть недавние зимние холода. По-весеннему легко одетые девушки стучали зубами. Лена сидела впереди, Серый хорошо видел ее тугую косу, заколотую на затылке белой заколкой в старинном стиле. Так, со спины, он мог сколько угодно любоваться округлыми линиями плеч и тонкой шеей со светлыми завитками и поблескивающей тонкой цепочкой. Глядя на поеживающихся однокурсниц, Серый забеспокоился: отверстия кондиционера были расположены прямо над первым рядом. Хорошо бы снять куртку, спуститься и накинуть девушке на плечи, пока еще ткань хранит тепло его тела…
Лена порылась в сумке, достала широкий узорчатый палантин и закуталась в него. Серый отвел глаза. Это хорошо. Хорошо, что ей не холодно.
После ночного разговора девушка пыталась наладить контакт, которого Серый всеми силами избегал. Потому что такая, как Лена достойна лучшего. Самого лучшего, это точно.
Пара кончилась неожиданно — Серый зачитался и не заметил, как остальные потянулись к выходу. Ему показалось, что рядом мелькнул узор теплого палантина. Серый старательно отвернулся, доставая из-под стола сумку. Когда обернулся, аудитория оказалась почти пуста, на скамье рядом лежал сложенный бумажный конверт.
“Я не люблю правых, не падавших, не оступавшихся. Их добродетель мертва и малоценна. Красота жизни не открывалась им”.
Лена стояла у дальнего выхода. Смотрела ему в глаза без тени улыбки. Совершенно очевидно, что ждала она его. Только его. Сердце сделало кульбит и замерло. Не отрывая от девушки взгляда, Серый нашарил лямку рюкзака, поднялся и пошел к ней.