Треморов задумчиво побарабанил пальцами по столу.
– Проблемы есть? - от его какого-то выжидающего взгляда Дуболому внезапно стало нехорошо.
– Проблемы? - удивился он. - Нет проблем. Какие тут проблемы? - Он лихорадочно перебирал в память события последних дней. - Не, никаких проблем, шеф, точно вам говорю!…
– А таможня? - вкрадчиво поинтересовался Треморов? - Кто завалил нам ту партию, выяснил? Времени уже ох как много прошло.
– Н-нет, шеф, - Дровосекову внезапно стало нехорошо. Если честно, то он уже давно забыл про тот провал - спустили на тормозах, и ладно. Двадцать килограмм "слезы" - невелика потеря. Но шеф мог и обидеться за такую забывчивость, поэтому приходилось изворачиваться. - Не выяснил, шеф. Тут как-то странно все происходит, шеф, за какую ниточку ни потянешь, она сразу обрывается, шеф…
– Ты мне не шефкай, - резко оборвал его Председатель. - За что ты тянул, за какие ниточки? Я так думаю, что мозги ты мне тут пудришь, и не за ниточки ты тянул все это время, а за свой х…! Ладно, рассказывай с начала, что делал, что вышло. Ну?
Дуболом вытер рукавом взмокший лоб и попытался собраться с мыслями.
– Ну, шеф, мои ребята прошлись по всем на таможне, кто был в курсе дела. Один, как оказалось, играл на сторону, на "синих"… Ну, на этого, Красноглазого, есть там такой вор в законе. Но это не он стукнул, точно. Перед тем, как закатать в фундамент, ребята с ним хорошо поговорили. Все остальные оказались в порядке, их не тронули… пока. Дальше. Мы попытались пойти с другого конца, с местных ментов, что груз арестовывали. Ну, там никто ничего особенного не знает, все замыкается на следователя, который груз арестовывал. А самого следователя нигде нет, ушел в отпуск вскоре после дела и сгинул. Его свои уже в розыск объявили как без вести пропавшего.
– Что за следак, кто такой, откуда взялся - выясняли?
– Да, шеф, выясняли, - на этот раз Дровосеков вытер мокрый лоб не рукавом, а носовым платком из нагрудного кармана. - И тут все глухо, как в танке. Я имею в виду, пацан он, Приморский полицейский институт недавно закончил, младшего летеху только-только получил, на таможне вторую неделю работал. Жены нет, родственники все померли, жил в общаге. В общем, не раскрутить его дальше, пока не найдем, - директор Общественных Дел замолк.
Треморов задумчиво смотрел на него, чуть слышно посвистывая сквозь зубы.
– Что ты о Хранителях слышал? - наконец поинтересовался он.
– О Хранителях? - явно удивился Дуболом. - Ну, кроме того, что вы рассказывали, ничего. Разве сказки разные, что по канцелярии гуляют. Есть у меня там толковый мужик, слухи собирает - прирожденный шпион, как говорится. Болтают, что и штык их боится, и пуля, хоть и дура, не берет. После того, как они танки перед студентами остановили, про них много болтали. Полгорода по ним сразу крупными спецами стали, да кого ни ткни - все бормочут, что на улице слыхали… А что, есть что-то новенькое? Неужто Шварцик наш толстозадый раскопал что-то свежее?
– Есть, дружок, есть, - меланхолически покивал головой Треморов, - да только не очень-то много. Ты, значит, о них и не знаешь ничего? - он хмыкнул. - Ну, ты меня разочаровал. В такие вещи надо зубами сходу вцепляться и не выпускать, пока не выяснишь все до конца. А ты ушами хлопаешь. Я тут на днях опять с одним беседовал, точнее, мы со Шварциком, как ты его называешь, беседовали. Ты что, и об этом не знаешь?
Треморов ехидно осклабился.
– Н-да, работничек… - он помолчал. - Ладно, пока прощаю. Но чтобы в следующий раз в твоем крокодиловом чемодане лежало полное досье на все, что с ними связано. И чтобы на все мои вопросы у тебя прямо от зубов ответы отскакивали. Понял?
Несколько секунд Народный Предсдатель насмешливо наблюдал за тем, как несчастный Дуболом всеми способами старается выразить свое понимание.
– Вот, - наконец Треморов подтолкнул вперед по столу черную кожаную папку, - здесь инструкции персонально для тебя. Как связаться с Хранителями, о чем с ними говорить. Да не смотри ты на меня круглыми глазами, - неожиданно рассердился он. - Это они мне передали, не мы раскопали. Если бы они не захотели, хрен бы ты их нашел, работничек на мою голову… - он нервно побарабанил пальцами по столу. - Шварцмана держи в курсе, свои действия в обязательном порядке согласовываешь с ним. До поры, во всяком случае. Да, кстати. Шварцман заходил ко мне прямо перед тобой, - Дуболом выжидательно смотрел на шефа, ожидая продолжения. - Так вот, совсем плох старик стал в последнее время. Нервишки пошаливают, здоровье уже не то… Боюсь, как бы не случилось с ним чего. Ты бы понаблюдал за ним тихохонько, ненавязчиво, а?
– Разумеется, шеф, - медленно ответил Дровосеков. - Конечно, я понаблюдаю, раз такое несчастье у человека. Только приглядывать или… побеспокоиться, как бы чего не случилось, шеф?
– Ну-ну, шустрый больно, - нахмурился Треморов. - Только понаблюдай. Пока. И особо проверь, не он ли под нас роет. На испуг я его взять не сумел, но просто так двадцать кило порошка в печку не уходят. Да, вот еще что. Помнишь, рассказывал ты мне, что имеется в Северной Сахаре, неподалеку от Карфагена, городок такой, Цемерия называется. И живет в этом городке один человек, вроде как серьезный. Кусобия его не то имя, не то кличка. Пошли-ка к нему кого-нибудь из своих ребят пообщаться, на предмет пробной партии товара.
Волны с шелестом набегают на берег, прокатываясь по крупной гальке почти до самых ног человека, глядящего в даль лазурного под весенним солнцем моря. Еле слышно гудит скрывающийся за выступом берега теплоход, кричат над головой чайки, ветер несет в лицо соленые брызги, слегка отдающие йодом.
– Тебе не кажется, что ситуация становится все более критической? - спрашивает человек у ветра. - Время утекает как вода между пальцами, а я все еще не представляю, что делать. Все варианты плохи, один другого хуже. Не предательство, так подлость, не подлость, так риск неоправданный… Ох, как я жалею, что вообще заварил всю эту кашу! Занимался бы своими звездами, как планировал, и не лез бы в политику…
"Еще не время", - холодным нечеловеческим голосом отвечает ему ветер. Хотя нет, ветер не умеет говорить. - "Пока принятие решения еще можно откладывать. Кто знает, какие факторы сыграют в последний момент!"
– Да, я понимаю, - бормочет человек. - Десять жизней не перетягивают одну на весах Фатума, но как хочется спасти хоть кого-то из обреченных… Пусть даже мы спасем этот мир, но сколько людей умрет от наркотиков, которые провозит в страну эта сволочь! - Он качает головой. - Знаешь, Робин, я боюсь. Сколько времени прошло, а меня все еще гнетет эпизод с тем королем. Я имею в виду Лайробию? Казалось бы, мерзавцем он был первостепенным, но как только я заменил его более адекватным правителем, пошли бунты, волнения, началась религиозная резня… Помнится, я тогда поставил личный рекорд - задействовал аж восемь потоков сознания одновременно. Выкрутился, конечно, но с тех пор боюсь, боюсь, боюсь… Боюсь даже самых простых решений. Даже Хранителей создал, чтобы они принимали решения за меня. Ан нет - все равно от ответственности не уйти. Кажется, мне действительно пора на пенсию, - он глубоко вдыхает морской воздух и вдруг усмехается. - Нет, а сейчас-то чего я, собственно, мучаюсь? Робин, у меня же есть ты! Для чего я тебя, спрашивается, конструировал, если не для таких случаев?
"Моих мощностей уже давно не хватает для корректного моделирования ситуации", - сухо отвечает машина. - "Я работаю на пределе возможностей прогнозирования, повысить точность и скорость расчетов не представляется возможным."