– И что? - поинтересовался Васян, прихлебывая из пластмассовой крышки термоса горячий кофе. - Я человек темный, ни фига в этом не понимаю. Просветил бы лоха убогого, а то говоришь, будто мозги пудришь. Стаканы там, в шкафу, за книгами.
– Не книги это, руководства, - пробормотал Михась, с ожесточением дергая за хлипкую ручку застекленной дверцы, откликающейся на его рывки жалобным звоном, но, как партизан, не поддающейся ни на миллиметр. - В книгах разумное, доброе, вечное сеют, а руководство… так, чтобы читать, если уже все испробовал, а не работает. Пэ-нэ-ё-эр, тык скыть.
– Чего? - не понял Васян. - Ты, это, не выражайся при людях. Какой такой пэ-нэ-ё-эр?
– Прочитай, наконец, это… хм… в общем, руководство, - ухмыльнулся Михась. - Аббревиатура. Так отвечают, если на электронной доске какой-нибудь олух вопить начинает, что у него что-то не получается, а вопрос простой.
– Где вопить начинает? - удивился Васян. - Хотя нет, стоп. Мы куда-то не в ту степь поехали. Так что у тебя с тем… модулем? Или как его?
– С модулем, - согласился Михась, жуя галету. - Понимаешь, машина сама тупая, что делать - не знает, поэтому ее учить приходится. Вот и составляют ей программы на специальных языках, а хранятся эти программы в машине в виде модулей на диске… ну, устройство такое для хранения данных. Ну вот…
– Погоди-ка, ты же говорил - программы, а хранятся они там, где данные…
– Неважно, данные, программы - все в одном виде и в одном месте хранится, - нетерпеливо отмахнулся Михась. - Принцип Нейдермана. Не обращай внимания, в общем. Так вот, модуль программы имеет размер в неких условных единицах - чем программа сложнее, тем размер больше… ну, почти всегда. Если ты берешь программу и добавляешь в нее что-то еще, ее размер увеличивается. Что и произошло с модулем в избиркоме, который я поправил в нашу пользу. Понял?
– То есть ты поправил программу на той машине, - медленно произнес Васян, - а сейчас она стала прежней, непоправленной? И все равно работает?
– Ну да, - Михась одобрительно поглядел на собеседника. - Соображаешь. В общем, мистика. И проверить-то ничего нельзя - когда модуль работает, к нему доступа нет. Надо ждать, когда все данные придут, а систему их приема заглушат.
– Ну, жди, - согласился Васян, как-то сразу утративший интерес к проблеме. - А сейчас можешь сказать, какие результаты? Сколько было до, сколько стало после?
– Смотреть надо, - пожал плечами Михась. - Сейчас вот кофе допью.
Отставив в сторону пустую кружку, Михась подсел к терминалу и пробежался по клавиатуре.
– Вот, - ткнул он пальцем в экран. - Первая колонка - фамилия, следующая - "за" до того, последняя - "за" после нашей обработки. Я старался, когда схему придумывал, чтобы не слишком сильно отличалось, чтобы баланс в нашу пользу не очень заметен, а то вдруг заподозрит кто… Ну, как?
– Нормально, - одобрил Васян. - Так и работай. Молоток, программист. Да, ты мне вот что скажи. Эти машины счетные - их что, немцы придумали?
– Почему немцы? - удивился Михась. - Что-то французы сделали, что-то - евреи - в Хайфе центр исследовательский есть. Слышал, может, про контору, "Зиракс" называется?
– Зиракс? - переспросил Васян. - Это те буржуи, что копиры производят? А при чем здесь машины?
– Они всем помаленьку занимаются, - отмахнулся Михась. - Так вот, мы тоже к этому делу руку приложили. Ну, и немцы, наверное, были, да вообще много кого… А что?
– Да вот, словечки ты какие-то все немецкие употребляешь, - разъяснил Васян. - Модуль, схема, программа… Аж противно стало, думал, и сюда эти швабы просочились. Ну, если буржуи, тогда ладно. Хотя и они, если подумать, представители враждебного нашему отечеству государства. Ладно, если эти сахариты на нас поработали, им же хуже! - Васян ухмыльнулся.
– И ты туда же, - с отвращением посмотрел на него Михась. - Еще один антишваб нашелся… Ну а ты-то за что их не любишь? Пампушку из кармана в детстве свистнули?
– Ну, раз полторы тысячи лет гоняют, значит, есть за что, - невозмутимо пожал плечами Васян. - А ты сам-то, случаем, не шваб? Вон как их защищаешь…
– Я? - смешался Михась. - Нет, я не немец, просто…
– Вот видишь, - дружески похлопал его по плечу Васян, - ты, хоть немчуру и пытаешься отмазать, а сам к ним принадлежать не хочешь. Все равно чувствуешь, что с ними что-то не так, верно?
– Я… - неожиданно Михась покраснел и отвернулся. Несколько минут он молча сидел, нервно постукивая пальцами по столу, затем повернулся. Лицо его оказалось неожиданно спокойным.
– Знаешь, ты прав, - он кривовато улыбнулся. - Действительно, странно получается. На словах защищаю, а в душе… как все. Ты мне будто глаза открыл, спасибо.
Михась хлопнул Васяна по плечу и отвернулся к терминалу:
– О, девяносто семь процентов обработано, совсем немного осталось.
– Ну… всегда пожалуйста, - удивленно ответил Васян. - Ты, если что, скажи, я всегда помогу… А что с результатами?
– Порядок, - откликнулся повеселевший Михась. - Округленно за Кислицына тридцать четыре, Перепелкин - двадцать два, Папазов - двадцать один, Смитсон - тоже двадцать один. Эк они ровненько идут… Между прочим, я Кислицыну совсем немного надбавил, процентов только семь-восемь у других отнял, так что он сам победил бы. Зря мы с тобой старались.
– Зря - не зря… - пробормотал Васян. - Не нам судить. Но все-таки как же это у тебя легко получилось - забрался, сломал, поправил. Нет, точно все это дело швабы придумали. Потом как-нибудь раз - и возьмут все под контроль, станут хозяевами мира…
– Да не болтай чушь, - вздохнул Михась. - Так, девяносто восемь процентов… Это все проблемы быстрого роста. Лет пять тому назад на всю страну полтора десятка машин стояло, а теперь - две сотни. А еще через пять лет их две тысячи станет - технологии совершенствуются, себестоимость падает. Да еще и модули теперь не такие, как у меня, писать начали, не с текстовой строкой, а с графическим экраном, с пером световым, мышь вон какую-то придумали, в общем - все для олухов. Так что сейчас нам просто повезло: период переходный, о безопасности еще только задумываться начинают, но задумываться уже серьезно. Через пару лет такие фокусы уже не пройдут. Девяносто девять процентов, заканчивается…
– Давай, заканчивай, - Васян налил себе еще кофе. - Я пока кофе хлебну.
– Сто процентов, процесс завершен, - процедил сквозь зубы Михась. - Поздравляю, Васян, стал твой Кислицын президентом… если результаты никто не опротестует. Елки зеленые, это действительно старый модуль, без моей закладки. Ничего не понимаю, как же все это работало, чтоб его через колено! Ну ладно, канала хватило, так с этим просто повезло, что на секундные задержки внимания никто не обратил, но как могла система работать без ключевого элемента… Мистика… Ничего не понимаю…
Грянул телефонный звонок. Васян тенью метнулся к столу, снял трубку.
– Да, Чемурханов у аппарата… Да, Пал Семеныч. Рыжий? Как арестован?! Кем?! Но ведь все сработало… - На минуту он замолчал, прислушиваясь к голосу в трубке, и его лицо становилось все суровее. - Понял. Будет сделано.
Васян осторожно положил трубку на телефон, и посмотрел в сторону Михася.
– Как дела? - напряженным голосом спросил он.
– Сейчас, еще кое-что проверить осталось, - бросил Михась, напряженно вглядываясь в экран. Его пальцы с немыслимой скоростью стучали по клавиатуре, по монитору ползли столбцы зеленых символов, складываясь в абстрактные узоры. Васян осторожно подошел к нему.
– Михась, ты, это… - Он судорожно сглотнул. - Ты парень неплохой, и я… я лично против тебя ничего… - он опять сглотнул. - Ничего не имею. Это приказ. Прости.
Михась недовольно оглянулся на него. Недоумение в его глазах сменилось удивлением.
Затем пониманием.
Васян сжал зубы и выстрелил ему в лицо.
"Робин, контакт с Суоко. Немедленно. Срочный вызов."
"Соединяю."