Одновременно он продолжал управлять финансами Фонда Адольфа Гитлера немецкого бизнеса. Изначально этот фонд был основан немецкими промышленниками «в знак благодарности лидеру» с целью сбора средств на проведение избирательных кампаний, а также культурных мероприятий внутри НСДАП. В действительности же он стал личной кассой Гитлера,[76] куда приходили средства из самых разных источников. Наиболее значительные пожертвования поступали от промышленников – таких как Крупп, Тиссен и, конечно, от концерна IG Farben, которым перевооружение Германии приносило огромные доходы. В сущности, это был налог в размере до половины процента от дохода компании, и выплачивался он непосредственно фюреру. Только за первый год существования Фонда Адольфа Гитлера в его кассу поступило 30 млн рейхсмарок.
В 1929 году Борман женился на Герде Бух, дочери высокопоставленного партийного чиновника; 3 июля 1933 г. он был назначен руководителем Штаба заместителя фюрера, Рудольфа Гесса, которого бумажная работа привлекала не больше, чем самого фюрера. Поэтому умение Бормана оформлять стихийные устные распоряжения Гитлера в четкие приказы оказалось незаменимым. Сам Гитлер с одобрением говорил: «Предложения Бормана всегда настолько конкретно сформулированы, что мне остается только сказать «да» или «нет».[77] С ним я за десять минут расправляюсь с пачкой документов, на которую с другим мне потребовались бы часы». 10 октября 1933 г. Гитлер назначил Бормана рейхсляйтером партии, «имперским руководителем», сделав его четвертым в нацистской иерархии – после самого себя, Геринга и Гесса. С этого дня описанное выше взаимопроникновение государственного и партийного аппаратов давало Борману всю необходимую свободу маневра.
Борман обладал невероятными способностями завоевывать расположение фюрера. Он изменил свой распорядок дня так, чтобы его сон совпадал с часами сна Гитлера, и даже подражал своему господину в отказе от мяса и алкоголя, когда они обедали вместе. Впрочем, в более непринужденной обстановке он по-прежнему налегал на шницели и колбасу, приправляя их шнапсом. Как рассказывал один из гауляйтеров, «Борман увивался вокруг Гитлера, словно плющ вокруг дуба,[78] используя его, чтобы пробраться к солнцу – к самым высотам». Вершины он достиг после того, как заместитель фюрера Гесс, уже будучи в опале, 10 мая 1941 г. совершил безумный одиночный перелет в Шотландию, чтобы, по всей видимости, заключить мирное соглашение с британской оппозицией. Исчезновение Гесса позволило Борману приблизиться к Гитлеру еще плотнее – теперь от него полностью зависел распорядок дня фюрера, включая встречи и личные дела, он всегда находился рядом с сюзереном и ни разу не брал отпуска, боясь утратить влияние. Награда пришла к нему в апреле 1943 года, когда он был назначен личным секретарем фюрера и начальником партийной канцелярии. Последняя должность полностью подчиняла ему гауляйтеров, управлявших каждым округом (нем. Gau) в Третьем рейхе.[79] Теперь он стал настолько незаменимым, что даже Гитлер был вынужден признать: «Для победы в этой войне мне нужен Борман».[80]
Борман был нужен Гитлеру и для управления личными финансами. В 1941 году на званом обеде у Гиммлера Гитлер провозгласил: «Что касается моей частной жизни, то я всегда жил просто, но, находясь на должности фюрера и главы государства, я всегда обязан резко выделяться из своего окружения. Если мои соратники блистают орденами, я могу отличаться от них только тем, что не ношу ни одного».[81] Эта претензия на монашеский аскетизм была, в сущности, неправдой. В Бергхофе, своей баварской резиденции на окраине деревни Берхтесгаден в местечке Оберзальцберг, Гитлер жил роскошной жизнью. Кроме самого коттеджа Бергхоф, в Оберзальцберге располагались отдельные виллы, предназначенные для всех высших чинов нацистской иерархии. Этот ансамбль для фюрера от начала до конца выстроил Борман, потратив около 100 млн рейхсмарок из средств Фонда Адольфа Гитлера.[82] Бергхоф с великолепным видом на баварские Альпы был любимым местом уединения Гитлера; именно там он проводил время со своей возлюбленной, Евой Браун, принимал зарубежных гостей и ближайших соратников – своих Berg Leute, «людей гор».
77
«Предложения Бормана всегда настолько конкретно сформулированы, что мне остается только сказать «да» или «нет»…»: Joachim C. Fest,
78
«Борман увивался вокруг Гитлера, словно плющ вокруг дуба…»: Patrick Delaforce,
79
Гауляйтерами назывались высшие партийные функционеры НСДАП, возглавлявшие областные партийные организации (от нем.
80
«Для победы в этой войне мне нужен Борман»: Guido Knopp,