-Оркх! –почти две сотни чумазых, сжимающих в маленьких ладошках засапожные ножи. От усталости страха уже нет- есть только ожидание боли – и ярость. Желание дотянуться и пустить кровь тем, кто убил племя.
-ОРКХ!!!- влетевший в ущелье первым гнедой однорог кажется огромным- словно пылающий камень, запущенный гигантской катапультой, он прошибает просеку в рядах железноруких, расшвыривая коротышек грудью и мощными копытами. Оркхай на его спине работает секирой с невероятной быстротой.
-Оркх! Оркх!! Оркх!!! –огромные свежие звери ревущим потоком сносят остатки сотни железноруких и плавно обтекают наступающие десятки оркхай лишь для того, чтобы за их спиной перестроиться и вновь идти в атаку.
-Оркх…- в глазах лежащего на земле шамана нет влаги для слез. Над головами влетевшей в ущелье сотни трепещет гигантскими крыльями Золотая Бабочка. ОлМаари - самая страшная тварь Великой Степи. Разгоряченные однороги разворачиваются, едва не снеся копытами женщин и детей. Густой вал запаха звериного пота, разгоряченных мужчин, стали и крови.
-Оркх! Оркх!!!
Приседая на задние ноги, мощные звери вновь бросаются в атаку. Гномы ощетинились копьями- но разогнавшись, оркхай резко останавливаются и, словно единый организм, мечут тяжелые короткие копья.
-Оркх!- строй разбит и тяжелые однороги просто сминают копытами пеших гномов. И посреди этого буйства на огненном коне Он- тот, что привел помощь. ОлМаари! Молодой вождь! Сотни усталых глаз смотрели на него с радостью и надеждой.
-Они бегут, Ворон! Они бегут!
-Плевать на недомерков! Мы здесь не для этого!
-Так трофеи, князь!
-Я не поменяю ни одного оркхай на пару мер скверного металла!
-Хорошего металла, господин! Отличного дорогого металла!
-Ладно- принимай сотню, ГорДан. Но за каждого убитого оркхай- ты мне ответишь!
-Оркх!!!
Ворон с десятком целителей эльфар уже вовсю суетились вокруг изможденных остатков племени. Еда и вода с переметных сум заводных коней исчезали с ужасающей скоростью. Как и целебные зелья - из раненых много было откровенно тяжелых. Трое целителей кружили около изможденного шамана. Хриплый голос его слаб, каждое слово словно царапает ему тонкое горло.
-Если это и есть посмертие- благодарю, Первая Мать. Кто ты, приведший помощь так вовремя? Почему несешь тотем Золотой Бабочки- племени, шагнувшего за грань?
- Я Арре ОлМаари, сын Уны ОлМаари, вождь племени ОлМаари по праву рождения и по решению Матери матерей оркхай и Совета вождей. И тотем свой я несу по праву.
-Потомок императора… Что ж, Арре- теперь уже никто не оспорит твоего права- просто некому. Я принимаю тебя, вождь ОлМаари и приношу тебе клятву…
Шаман говорил еле слышно- но, оказалось, кто-то из оркхай почти уничтоженного племени его услышал- и новость охватила оркхай, словно огонь сухое сено. По лагерю пошел гул, шевеление- и вот уже Ворон смотрит на все шесть сотен оркхай - все, что осталось от процветающего, некогда, племени. Шесть сотен склоненных голов. Шесть сотен полуживых фигур, вставших на одно колено.
-Дай нам щит, вождь, позволь нести твой меч, вождь, прими нашу верность…
В горле першило, но голос Ворона звучно и ясно разнесся по ущелью.
-Я, Арре ОлМаари, по праву рождения, по праву, данному мне Матерью матерей оркхай и Советом вождей дарую племени ОлМаари свой щит и принимаю вашу верность. Все силы свои я приложу к тому, чтобы возродить былое величие племени и напомнить, кто в степи самая опасная тварь. Всем напомнить! Услышь мое слово, Первая Мать!
Плащ полыхнул багровым, а оркхай загомонили восторженно.
-Дело сделано, вождь! -ГорДан скатился с седла, а взмыленного однорога немедленно ухватил кто-то из подростков племени.
-Дело сделано! Почти полторы сотни отменных доспехов коротышек. Ну, заляпанных гномьей кровью, конечно- оркхай оскалился кровожадно.
-У тебя с ними счеты?
-Да что ты, вождь. Какие там счеты. Ну- семью вырезали, в шахтах почти пять оборотов гноили, из спины ремней нарезали- дело житейское. Какие счеты!
-Под моей рукой род Вайштайн- род гномов. Сможешь ли ты смирить свою ярость?
-А причем тут изгои? Нет, я воевал не с ними. Изгнанные мне не враги- даже наоборот…
-Ну да- враг моего врага- мне друг.
-Славно сказал вождь! Очень славно сказал.
-Доспехи коротышек сохранить в неприкосновенности- не перековывать и не растаскивать! Особо сохранить машины- следить внимательнее, чем за золотом!
-Но почему, вождь?
-У нас есть отменные гномьи доспехи. И гномы тоже есть. Что будет, если сложить это вместе?
-Создадим гномью сотню?
-А еще- у нас есть Паутина.
-Хирд? Господин, ты хочешь воссоздать гномий хирд?!- в глазах оркхай изумление было просто безграничным. Легендарный гномий хирд- это была бы сила, с которой пришлось бы считаться всем. Неуязвимое войско – секрет гномов, утерянный в веках.
-Да уж, вождь. Ты не мелочишься. Но если только это получится… -глаза воина затуманились мечтой.
-Ты прав, это будет славно. Оркхай -кавалерия, эльфар – лучники и мечники, гномы- тяжелая панцирная пехота.
-А машины, вождь? Зачем нам гномские осадные машины?
-А это, друг мой, как бы и не самое главное. Царица полей - артиллерия.
Глава 36. Власть и сила
-У меня дикое чувство, словно я проваливаюсь в бездонное топкое болото. И чем сильнее я барахтаюсь, пытаясь выбраться- тем сильнее затягивает меня пучина. Попытка за попыткой- взвешенные, разумные, продуманные- и один крах сильнее другого. Неудача за неудачей. Впору всерьез поверить, что выродка сторожит сама Первая. Темная!
Хаан Аз Хайм, патриарх нового императорского рода, был расстроен. Всего за несколько месяцев идеальный механизм власти, работавший точнее, чем гномский хронометр, вдруг дал сбой. Да что там лукавить- сбой. Нет уж. Попавшая в совершенный механизм песчинка оказалась вдруг крепче алмаза и блестящие шестерни лопнули, разорвав совершенное творение на кусочки. Это было больно.
Хаан Аз Хайм действительно любил власть. Не до одури и не до злоупотреблений- ему это было не нужно. Он не носил вычурных одежд из редких тканей и не навешивал на себя груды артефактов, золота и драгоценностей. Дорогое вино и изысканная еда- пожалуй, но это могли вполне себе позволить и люди сильно меньшего веса и достатка. Власть была для Хаана удобным инструментом.И пользовался он ей виртуозно и на благо своего Рода - ну, и остальных эльфар, которые пусть и не родовичи- но, как никак, эльфар. Свои. А потому всегда соблюдался баланс- и сам Хаан железной рукой одергивал своих же родичей, стоило им всерьез пересечь границы интересов других родов. Недовольсто было- но на уровне лениво – привычного дежурного взрыкивания двогового гайса. А потом- словно землятресение и привычная картина мира вдруг разлетается цветными массивными осколками. Темная! Власть. Власть удержать удалось- мало того, власть поднялась на невиданную доселе высоту. И что? Потери также были огромны.
Дикая равнина- огромные земли, которых было очень и очень жаль. Пусть там и не было ничего, особо уж серьезного- десяток баронств по полтысячи душ да два-три городишки по тысяче. Но земли! Земли несли золото. Налоги за год потеряны-, впрочем, славно, что Серые удовольствовались этим- играть с ними было так же глупо, как с одним ножом напасть на махайрода. Зря их вообще впутали. А полукровка- нет, он не остановиться и попытается «забрать свое». Темная! Уже добрый десяток раз он должен был умереть- и все мимо! Серые- мимо, оркхай- тоже мимо. Подставляли лучших мечников, на счету которых был не один десяток трупов- но он, пластал приведенных на убой своей огромной секирой словно мясник, разделывающий лакху. И пусть он еще ни разу не огрызнулся- но ведь он МОЖЕТ! Может решить в любой момент, что все- хватит терпеть. И вот тогда- а насколько хватит удачи самого Хаана, если Серые придут за Ним? Или они придут за ублюдком Эрдором? Это вряд ли- Хоран явно знает, кто кукла, а кто дергает за нити.