Если смотреть в будущее, то были возможны только два варианта, либо Джон Вильямс в скором времени поправит здоровье и вернется, а значит и работа продолжится, либо пришлют другого агента и все может измениться. Или же, война внезапно закончится, Советский Союз выведет войска за границы республики и оппозиция возьмет верх над правительственными войсками. По сути, именно это и произойдет в восемьдесят девятом году. Но сейчас, в конце восемьдесят пятого года, подобный исход был крайне маловероятен, наоборот — в этот и следующий год, количество ОКСВА достигнет исторического предела за все годы войны.
Когда Вильямса доставили в Америку, с момента его ранения прошло больше недели. Все это время за ним тщательно следили. В итоге, он был доставлен в одну из частных клиник где-то на юге Калифорнии.
Отдельная палата, внимание и качественное лечение. В Союзе в то время было совсем не так. В один из дней у Джона состоялся важный телефонный разговор.
— Том, послушай! Меня совершенно не волнует, как ты это сделаешь! — лежа на кровати в палате, Джон разговаривал с одним из своих коллег, что сейчас находился в Пакистане. — Я должен знать, кем именно был тот русский, с которым я уже дважды столкнулся в этих чертовых горах. Это молодой парень, лет двадцати двух, скорее всего, не офицер.
С той стороны послышался вздох.
— Джон, зачем? Зачем тебе сдался этот русский?
— Этот сукин сын раскрыл меня, едва не передал советской разведке. Если бы не случайная пуля, из-за которой я вывалился из коляски мотоцикла, у него бы все получилось. Русские выбили бы из меня столько информации, что Рахмат Шах и ему подобные, разбежались бы по всему Афганистану, поджав зад от страха. Оппозиция могла проиграть войну. Про свою судьбу я молчу. Одно я знаю точно, тот, с кем я столкнулся, не просто солдат. Но и не офицер. Я хочу понять, кто это такой. Это важно. Наведи справки, дай денег. Не мне учить тебя добывать информацию, у тебя же есть каналы. В общем, пока я валяюсь здесь, реши мне этот вопрос, хорошо?
— Я понял, Джон. Но слишком мало информации! — раздалось с того конца линии. — Так я ничего не узнаю. Мне нужно хоть что-то… Звание, имя… Возраст!
— Ничего этого нет. Однако я уверен, если включить мозги, результат не заставит себя ждать. Я бы не стал звонить тебе, зная, что ты не справишься. Ну, так что?
— Я попробую, но ничего не обещаю! — вздохнул Том.
Получив подтверждение с той стороны линии, американец положил спутниковый телефон на стол. У него были достаточно серьезные ранения — после всего случившегося в горах Афгана, врачи сказали ему, что агенту пора на «списание». Но упрямый и амбициозный Вильямс сделал все, чтобы остаться на коне, даже если придется действовать внештатно. Связей для этого у него было достаточно. По прогнозам, через пять месяцев он должен был вернуться в строй… А пока, поставил себе задачу — разузнать про того русского солдата, что уже дважды перешел ему дорогу… Джон чувствовал, что этот боец может доставить им много проблем…
Когда мы выгрузились из нашего КамАЗа, все невольно рты открыли от удивления.
Перед нами располагался довольно крупный учебный центр, и честно говоря, судя по длине ограды, все это заслуживало уважения. Я несколько раз видел нечто подобное, когда и сам учился на офицера. Только давно это было, многое уже выветрилось из памяти.
Мы стояли перед воротами КПП и просто смотрели по сторонам. Отсюда было видно несколько трехэтажных учебных корпусов, учебно-тренировочный полигон с недостроенными зданиями, шестиэтажное казарма-общежитие. И это только то, что я разглядел. Что там было за бетонной оградой, в целом, было понятно.
Мне все стало ясно — здесь готовят группы специального назначения.
Примерно с таких центров и выходили прогремевшие впоследствии спецподразделения, вроде того же «Каскада» или «Вымпела». Правда, к ГРУ они отношения не имели, так как были в подчинении у КГБ. На самом деле, более мелких разведгрупп, численностью до тридцати человек было более десятка, но по понятным причинам это не афишировалось и ничем не подтверждалось.
— Ну что, нравится? — между делом поинтересовался капитан Игнатьев, окинув нашу группу довольным взглядом.
Естественно, центр выглядел достаточно современно. У меня сразу же возник закономерный вопрос.
— Товарищ капитан, помните наш разговор на сборном пункте в Батайске? — спросил я у Игнатьева. — Еще когда вы меня вербовали.
— Помню. Вопрос в чем?
— Это сюда я должен был ехать, если бы не вмешался товарищ Амиров?