– Лель, ты чего? – возмутился я, – честное слово, я ничего плохого не делал. Подумаешь, человеку спинку потер. Так попросили же. Не могу я, в самом деле, своему непосредственному командиру отказать. Неэтично это.
– Этично, не этично! Надо как в Турции. Вжик! И чисто! Уйди с глаз моих долой! Я тебя насквозь вижу! Все твои мысли читаю. Все твои фантазии животные!
– Товарищ Воронцова, ваши смелые образы наводят меня на мысль о скачкообразном включении в работу желез внутренней секреции, – засмеялась Принцесса, – мы же находимся не в мужском отделении бани, а в женском…
Девчонки в ответ дружно и радостно закричали, типа, а горячей воды на них бы хватило. Только бы мужики сунулись, как из котла их вместе с хозяйством кипяточком!
– Значит, мы все бабы одинаковые…- вырвалось у меня.
– Не бабы, а девушки. В бане есть только девушки…- со смехом поправила меня начальница. Если бы не Лелька, то я бы после бани был бы самым счастливым человеком. Действительно. В единицу времени, на единице площади, сконцентрировано столько единиц обнаженной красоты. Я так и не понял, почему она на меня так взъелась. И чего такого необычного я подумал? Да и не было ничего такого. Ну, если только чуть – чуть мысли промелькнули на тему отношения полов. Но, между прочим, без всякой пошлости. Почти, что платонические картинки.
Она порно фильмы наши не видела. Но, как полагаю, Лелька всю мою память читает как букварь с картинками. А ведь старается уверить меня, что и близко этого нет. И вины моей, если на то пошло, никакой нет. К вашему сведению, еще древние люди считали, что только девушки источают самый нежный аромат и энергию. Это как у цветов. В естественных условиях запах у них тонкий, приятный, запоминающийся. А вот выращенные в искусственных условиях цветы источают более резкий, можно сказать, грубый аромат. Не дураки же люди были, когда первую брачную ночь сравнивали с процессом срывания цветов, то, есть – дефлорацией. В этом момент к тонкому нежному аромату девушки добавлялся новый запах – мужской. Получается своеобразный купаж. Жена и муж составляли новый, совершенно неповторимый букет. По этому запаху легко определить устойчивую семейную пару.
А если у женщины было несколько партнеров, то с каждым смешением получается что – то невообразимое. Запах становится более резким, неприятным, отталкивающим. Например, проститутки пахнут тухлой селедкой, или грудой вонючих носков. Так же и гулящие мужчины абсорбируют запахи женщин. Если у него были шалавы, то и вонь от такого кобеля стоит на три квартала. Неспроста же, появилась поговорка по этому поводу. Только запах этот астральный. Другими словами, на уровне тонких миров. Запредельный для обычного физического восприятия. Но есть люди, которые могут его чувствовать. В последнее время таких людей все больше становится. Знаю одну девушку индиго, которая по такому запаху определяла человека. Но, вот только, поездка в автобусе или другом общественном транспорте для нее было пыткой. А когда приехала в гости в столицу, и прогулялась вечером по Тверской улице, то вообще пришла в ужас. От квази красавиц, что стояли толпами в ожидании клиентов, за три версты несло недельной помойкой. И самые сильные духи не могли перебить этот запах тлена души. «Меня просто поражало, как мужчины, которые выбирали этих женщин, не чувствовали этого отвратительного запаха. Почему?», удивлялась она.
Однако для нее этот дар был страданием, а жизнь в современном зверином обществе было сущим адом. Так как она красивая и привлекательная, то к ней в первую очередь липли прожженные кобели с намерением затащить на первую брачную ночь. Она от них убегала, и после долго ее желудок не мог успокоиться. Она вздохнула с облегчением, когда после автомобильной аварии у нее эта способность пропала. Вскоре встретила нормального порядочного парня и вышла замуж. Женщины более чувствительны к тонкому астральному запаху. Мы, мужчины, в этом отношении подубовей будем. Не знаю, может в те времена сами люди были чище, но мне показалось, что девчонки из моего взвода без проблем понимали и чувствовали все то, что через много лет назовут экстрасенсорикой. Они чувствовали настоящую суть человека. Как это у них происходило, для меня было полной загадкой.
Вначале я думал, что Лелька несколько дней подуется на меня, словно мышь на горсть крупы, и между нами опять восстановятся добрососедские партнерские отношения. Ей же было намного сложнее, чем мне, практически лишенной возможности напрямую общаться со своими подругами. Для активной и жизнерадостной натуры это настоящая пытка. Я терпеливо ждал, когда она предпримет первой шаги к началу переговорного процесса. Как мудро заметил товарищ Саахов в фильме «Кавказская пленница», вначале тосковать будет, а через месяц умной станет. Но вышло по другому. Наша старшина обрадовала меня, подошла очередь сдавать зачет по пилотированию. Вот тут – то меня и пробило. Некоторые штатские граждане полагают, дескать, чего сложного взлететь, и посадить аппарат тяжелее воздуха образца тридцатых годов. Посмотрел бы я на них. В моем времени мне, разумеется, приходилось летать на самолете, а в армии совершать прыжки с парашютом во время тренировок и учений. Но вот сидеть в кабине аэроплана этой поры нас не учили. В панике я бросился к Лельке. Как я понял, она знала об предстоящих экзаменах и терпеливо ждала своей минуты славы.
– Лелечка, выручай! – залепетал я, – Разобьемся с тобой вдребезги.
– Разбивайся. А, я – то здесь при чем, – ответила она равнодушно, – вот в бане девчонок бедненьких совращать, это он может. Самолет пилотировать не умеет.
– Так ведь и ты же со мной разобьешься! – лебезил я.
– Хоть одним извращенцем на белом свете меньше будет. Что ж, кому надо пожертвовать собой…
– А как же начало войны? Нам еще воевать надо и оружие новое создавать!
– Судя по некоторым приметам, я имею дело с типом лишенным морально – волевых качеств. Кто знает, а вдруг ты сразу к врагу перебежишь, и все ценную информацию выложишь. Нет, сержантиха, я тебя впустила, я тебя и накажу, словно классового врага. Не зря же товарищ Сталин говорил, тот, кто предал один раз, предаст еще. Ты же сам рассказывал, как в вашей Думе депутаты из одной партии за деньги в другую переходили, и за рубеж все данные сливали.
Я был в подавленном состоянии. Разумеется. Лелька была во многом права. В бане я действительно мысленно создавал такие яркие образы типичной групповухи, а она, наблюдая за всем этим со стороны, пришла в ужас от моего радостного и добровольного падения в объятия разврата. А чего вы еще хотели от меня. Вот оно, грязное наследие нашего развратительного будущего.
– Лелечка, прости! Я больше не буду!
Представляю, какая у меня в этот момент была физиономия. Не случайно же наш инструктор по летной подготовке старший лейтенант Низов поинтересовался насчет моего самочувствия. Лететь мне предстояло на небольшом красивом самолетике моноплане одноместном УТ-1. Задание было средней степени сложности. Пройти по маршруту, в указанной точке сбросить вымпел, в заданном районе провести разведку и вернуться на аэродром. Все же в нашей особой школе осназа не асов готовили. Главное, что бы дать курсантам представление об авиации.
С грехом пополам, под иронические замечания Лельки я залез в открытую кабину. В моем времени у кого – то из альтернативщиков довелось прочитать, что приборов на панели в эпоху поршневой авиации было мало. Ну, ведь врал же! Да много их, да еще в три ряда с копейками. Плюс к этому торчали там я сям тумблеры, непонятные рычажки. Надо же, для такого маленького самолетика столько всего интересного и непонятного нашлось. И зачем столько? Вот на мотодельтаплане всего пару датчиков повесили. И летает же! Да еще как. Судя по тому, сколько в моем времени разбивается современных самолетов, количество приборов в кабине пропорционально аварийности. Краем глаза я заметил, как главный механик торопливо перекрестился, и с тоской погладил стабилизатор аппарата. Да, Лелька на аэроплане – это танцы по краю минного поля в пьяном виде.