Да, многое разочаровывало тех, кто, соблазнясь шумной газетной рекламой, бросал свои дела и являлся сюда, в глубь Черного материка.
Но главное, росло подозрение, что в этом «золотоносном Офире» никто пока по-настоящему так и не обнаружил золота. Даже в районе Солсбери, в центре деятельности компании, где, казалось бы, деловая жизнь должна быть особенно бурной, вообще не было никаких признаков приискового дела.
Что-то оказалось не то, не так. И дело даже не в том, что компания своей рекламой обманула публику. На это Родс шел сознательно. Но все-таки обманулся и он сам. У него были основания думать, что золото в междуречье есть, ведь об этом говорили и старинные рудники, и предания, дошедшие из средневековья, от португальских конкистадоров. Вряд ли Родс действительно предполагал, будто этого золота здесь в пятьдесят раз больше, чем в Трансваале. Пусть Джемсон твердит это легковерным! Но что золото все-таки есть — и немало, — в этом, надо думать, Родс был уверен.
Но золота находили совсем мало — даже если сравнить не с газетной шумихой, а с надеждами Родса и его компаньонов. Дело могло кончиться скандалом — на всю Великобританию, на всю Европу. Если золота не будет, пойдут разговоры о блефе, обмане.
Родсу нужна была какая-то новая сенсация, новый шум вокруг его детища. Потому-то он так обрадовался, узнав, что лорд Рендолф Черчилль решил поехать в его империю и написать оттуда большую серию статей для английской публики.
Как известно, семья Черчиллей тесно связала свою судьбу с Южной Африкой, начиная с Рендолфа (или с его жены, которая якобы произвела впечатление на послов Лобенгулы во время приема у королевы Виктории).
К голосу Рендолфа Черчилля соотечественники прислушивались. Правда, не столько, пожалуй, из-за его политического веса — хотя он и побывал на высоких постах канцлера казначейства (министра финансов) и министра по делам Индии, — сколько из-за его эксцентричности. Говорили, что его мечтой была должность, которая потом, уже в XX столетии, не раз доставалась его сыну Уинстону, — пост премьер-министра Великобритании. Но Рендолф закрыл себе дорогу к этой должности: как-то так получилось, что эксцентричность сына вызывала у английской публики изумление, порой связанное даже с каким-то почтением, а в выходках отца видели прежде всего скандальность. Может быть, сын как раз и учился на отцовских промахах?
Так или иначе, имя Рендолфа Черчилля всегда привлекало внимание. Поэтому лондонская «Дейли грэфик» предложила ему по сто фунтов стерлингов за каждую корреспонденцию из империи Сесиля Родса. Иными словами, по шиллингу и девять пенсов за слово — неслыханно высокий гонорар. Хозяева этой влиятельной газеты надеялись, что Черчилль ошеломит читателей своими экстравагантными впечатлениями и оценками.
Родс, конечно, хотел, чтобы эти корреспонденции послужили ему на пользу. И он, казалось, вполне мог на это рассчитывать — все-таки Черчилль был одним из акционеров его Привилегированной компании.
Он встретился с Черчиллем, и в феврале 1891-го в номере фешенебельного лондонского отеля они, склонившись над картой Африки, вместе намечали маршрут. В «Таймсе» 28 февраля появилось сообщение, что «лорд Рендолф Черчилль окончательно решил весной отправиться в Машоналенд» и что это путешествие, как ожидают, станет одним из самых запоминающихся событий всего года.
А Черчилль надеялся, что это путешествие поможет его карьере. Он дал интервью журналу «Саут Африка», рупору Сесиля Родса и других южноафриканских миллионеров, и многозначительно намекнул, что цели его путешествия отнюдь не сводятся к аристократическому спортивно-охотничьему отдыху. Черчилль лелеял надежду поправить этим путешествием и свои финансовые дела. Они находились в отчаянном положении, хотя Черчилль и был женат на дочери американского миллионера. Поправить их газетными гонорарами, даже баснословно высокими, было уже трудно. И Черчилль, поддавшись общему психозу, повез с собой специальную, только что изобретенную машину для добычи золота. Больше того, он сформировал компанию по изысканию и добыче золота. В нее вошли кроме его близких родственников еще несколько финансистов, издателей газет и военных. Они и субсидировали поездку Черчилля, дали ему шестнадцать тысяч фунтов. Взял с собой Черчилль и эксперта по золотым месторождениям, американского горного инженера Генри Перкинса.
Вместе с Черчиллем из Лондона в Южную Африку отправился Альфред Бейт и другой близкий Родсу человек — инженер Чарлз Меткаф. «Оба стали в какой-то мере неофициальными членами экспедиции Черчилля». И «хотя никто не хотел подчеркивать связь всего этого с Родсом», все же «не может быть никакого сомнения, что Родс возлагал большие надежды на путешествие лорда Рендолфа». Так писал недавно автор книги «Черчилли в Африке».[104]