И без всякого перехода:
- Ну, увидим!.. Дезире! Дайте счет, старина. Если сегодня я ничего толком не сделаю, виноваты будете вы и ваша жена... Но... С какой же целью этот грязный тип вошел в спальню Жюльетты? Помогите же мне, черт возьми, господин Спенсер! Подумайте, если мы найдем какой-то убедительный ответ на этот вопрос...
Спенсер Отс, как примерный секретарь, складывал письма с траурной каемкой, разбросанные на столе.
- А что это за меры предосторожности? - рискнул он спросить.
- Меры предосторожности?
Мегрэ нахмурился.
В самом деле, в одном из писем старая скряга упоминает о мерах, предпринятых ею против всех тех, кто домогается ее денег... Она не доверяла никому, даже своему бывшему любовнику.
- Хорошо ли вы позавтракали, господин Мегрэ? - спросила тщеславная Мелани, которая насчитывала среди своих клиентов немало знаменитостей и обращалась ко всем с материнской фамильярностью. - Я же вам списала как-то рецепт этого блюда для госпожи Мегрэ.
Она не пробовала его приготовить?
Комиссар не слушал ее. Рука его со сдачей застыла в кармане. Он уставился на фартук хозяйки с видом полнейшего недоумения и наконец произнес:
- Я все спрашиваю себя, почему погибла Сесиль...
Понимаете, господин Спенсер?.. Все остальное просто и поддается объяснению. Но Сесиль умерла и... Извините меня, Мелани... Мы прекрасно позавтракали. Спасибо, и, если у моего спутника не будет других впечатлений, он расскажет о вас у себя в Филадельфии...
Он был взволнован. На улице он не произнес ни слова и, дойдя до угла Орлеанского проспекта, поднял руку, чтобы остановить такси.
- На набережную Орфевр, и поскорее...
Дорогой он изменил решение.
- Поезжайте-ка сначала на Северный вокзал... К поездам дальнего следования... Оказывается, времени больше, чем я думал.
Были ли в том повинны петух в вине, божоле, прекрасный кофейный торт Мелани и старый арманьяк Дезире?
Так или иначе, но Спенсер Отс смотрел на своего плотного спутника со все возрастающим умилением. Ему казалось, что в течение нескольких часов он присутствует при непрерывном преображении. В своем мешковатом пальто, в сдвинутом на затылок котелке, с трубкой в зубах, комиссар как бы перевоплощался поочередно в каждого из гнусных, мелочных или трогательных персонажей драмы, которую ему поручено было расследовать.
- А жена его, может быть, сейчас уже рожает...
Лицо Мегрэ пошло красными пятнами, словно роженица была его женой... Мегрэ мысленно покачивался в вагоне поезда, сидя на месте Жерара между двумя жандармами. И он же вместе с Бертой дежурил у постели его жены. Он был в доме в Бур-ла-Рене, и его ноги покоились на обитой ковриком скамеечке старой Жюльетты. И он же находился в квартире этажом ниже, откуда месье Шарль мог слышать все, что происходило над его головой.
Когда машина попадала в затор на перекрестке, Мегрэ напряженно считал секунды, глядя на бледный диск электрических часов и на полицейского в накидке, с белым жезлом; комиссар наклонялся вперед, приподнимаясь с сиденья, словно хотел помочь машине, ускорить ее ход.
Они подъехали к Северному вокзалу минута в минуту, чуть не опоздав. На перроне теснилась кучка любопытных. Полицейский покрикивал на них:
- Проходите!
Два жандарма подталкивали впереди себя худого молодого человека - на его брюках налипла глина, плащ был разорван, он судорожно сопротивлялся, несмотря на наручники, словно лошадь, рвущая удила. Возбужденный, озлобленный Жерар являлся в глазах зевак прямым олицетворением настигнутого наконец преступника.
Когда он увидел комиссара, губы его дрогнули:
- Верно, считаете себя большим хитрецом?
- Вот сюда, в такси, господа, - сказал Мегрэ жандармам, показав им свой жетон.
Жандармы не заставили себя просить. Они совсем запарились. Всю дорогу они боялись, как бы их пленник не выбросился из поезда.
- Держу пари, что никто и не подумал позаботиться о моей жене!
Глаза его наполнились слезами, но он не мог утереть их из-за наручников.
Глава 3
- Из какой вы части?
- Из Феньи, господин комиссар.
- Вы можете вернуться поездом в пять часов семь минут. Вы, наверное, предпочитаете ночевать дома, а не в Париже? Ну-ка, ребята, давайте мне ваши бумаги!
Мегрэ остановил такси на углу улицы Лафайетт. Прохожие, шагавшие по тротуару, наклонившись вперед, с трудом удерживая зонты под сильными порывами ветра, бросали любопытные взгляды на их машину. Комиссар разложил документы на коленях и подписал их. Жандармы вышли из такси и тут же скрылись в ближайшем баре.
Тогда Мегрэ опустил стекло, отделявшее их от шофера, что-то сказал ему вполголоса и потом, когда машина тронулась, вытащил из кармана ключик и освободил Жерара Пардона от наручников.
- Вы доставите мне удовольствие, если будете держаться спокойно, понятно?.. Еще дюжина-другая таких невиновных, как вы, и придется утроить штат криминальной полиции...
Жерар, смотревший на бегущие мимо парижские улицы, словно не видел их несколько лет, вздрогнул и впился своим подозрительным взглядом в комиссара.
- Почему вы говорите о невиновных?
Мегрэ не мог сдержать улыбки:
- Ну вот, теперь вы будете уверять нас, что виновны?
- Если вы считаете меня невиновным, почему вы меня арестовали?
- А если вы действительно невиновны, почему вы удрали? Почему при виде жандармов вы бросились бежать, как хороший жеребец, и почему заперлись в таком месте, где никто добровольно не .засиживается?
Спенсер Отс блаженно откинулся на сиденье, и на губах его бродила легкая неопределенная усмешка хорошо пообедавшего человека, который снисходительно наблюдает за всеми перипетиями театральной пьесы.
В такси царил мутный полумрак, словно в фонаре с матовыми стеклами. За окнами мелькали искаженные силуэты прохожих, чьи наползавшие друг на друга зонты принимали самые причудливые очертания... А когда образовывалась пробка, то, подняв взгляд вверх, можно было увидеть пассажиров автобуса, неподвижных, точно восковые фигуры.
- Послушайте, молодой человек... Я знаю, кто убил вашу тетку...
- Неправда...
- Я знаю, кто убил вашу тетку, и докажу вам это очень скоро.
- Это невозможно, - упрямо мотнул головой Жерар. - Никто не может этого знать.
- Кроме вас, не так ли? А между тем я готов поручиться, что вы спали!
На этот раз брат Сесили вздрогнул и с ужасом взглянул на собеседника, словно не верил своим ушам.
- Вот видите!
- Но... куда же мы едем?
За дождевой завесой Пардон узнал площадь Бастилии.
Одностороннее движение заставило машину свернуть на улицу Сент-Антуан, чтобы обогнуть площадь Вогезов.
- Слушайте меня внимательно... Назначена награда в двадцать тысяч франков тому, кто найдет преступника... По некоторым причинам, до которых вам нет дела, криминальная полиция ни в коем случае не возьмет эту премию...
- Но вы же должны знать, что я...
- Помолчите! Полагаю, ваша жена еще дома и Берта при ней. Поскольку вам не хочется помещать жену в бесплатный родильный дом, вот вам чек на те двадцать тысяч, которые вы заработаете сегодня. Быстро поднимитесь к себе! Мы будем ждать вас в машине... В какую клинику вы собирались поместить жену, если бы Сесиль достала деньги?
- В клинику Сент-Жозеф...
- Ну вот, пусть Берта проводит туда вашу жену, а вечером вы ее навестите!
Американец, слегка удивленный, смотрел то на одного, то на другого.
- Ну и без глупостей, понятно?
Машина остановилась, ошеломленный Жерар колебался, все еще не веря до конца.
- Да идите же, дурак вы этакий!
В течение последующих десяти минут Мегрэ курил трубку, не говоря ни слова, а когда взволнованный Пардон, вытирая слезы, снова появился на пороге, он бросил короткий взгляд на Спенсера Отса.