рек дороги и при этом испытывал захватывающую ра¬
дость, хотя внешне оставался спокойным. Глаза его бле¬
стели, как обычно; губы не трогала саркастическая
улыбка.
— О, аллах! Я же могу упустить верный барыш! —
спохватился Абуль Атахия и отскочил от окошка.— Пре¬
столонаследник жаждет новых рабынь! Фадль торопится.
Это для меня ясно. Ишь, явился в какую рань! Надо опе¬
редить его и первому увидеть Фанхаса.
На галерее метались встревоженные полуодетые слуги.
Легкой рысцой бежал заспанный Хайян, спеша отворить
ворота новым посетителям. Поэт прошмыгнул мимо —
негр был так озадачен прибытием кавалькады, что даже
не заметил его, — и свернул в коридор, откуда было близ¬
ко до хозяйских покоев. Дверь оказалась запертой. Он по¬
стучал и крикнул:
— Надеюсь, ты проснулся, господин Фанхас? Это я,
Абуль Атахия! Можно к тебе?
Послышались поспешные шаги, и дверь распахнулась.
— Что? Что такое? Отчего весь этот шум?
Работорговец, видно, только вскочил с постели. На нем
были шальвары и кафтан, наброшенный поверх расстегну¬
той рубахи. В вырезе рубахи виднелась волосатая грудь
с курчавыми, неопределенного цвета завитушками. Раз¬
двоенная бородка топорщилась, пейсы были взъерошены,
седые волосы на голове торчали клочьями. Ну точь-в-точь
неожиданно разбуженный, старый, бездомный бродяга!
Глаза его гноились, на массивном носу выступала уродли¬
вая горбинка; казалось, нос не мог больше расти в длину
и поэтому выгнулся дугой.
— А, друг мой! С чем пожаловал? — воскликнул рабо¬
торговец, протирая ладонями глаза. — Какие делишки
прячутся за твоей спиной?
Поэт вошел в спальню, плотно закрыл дверь и скорого¬
воркой пояснил:
— Я приехал вчера вечером. Постеснялся тебя беспо¬
коить, ты уже спал. Решил подождать до утра. Сейчас
просто вынужден...
— Ну какое там беспокойство! Пустяки! — Фанхас
пригладил бороду, застегнул ворот рубахи и подкрутил
жиденькие усы. — Главное — дело! Говори, что у тебя за
новости?
— Важные новости, почтеннейший. Есть выгодная
торговля. Я уговорил первого престолонаследника купить
рабынь. Не таких, как обычно, а белых. Причем именно
у тебя. Ты же знаешь, какое я имею влияние на Мухам¬
меда аль-Амина. И вот я поспешил к тебе, чтобы сооб¬
щить, в надежде... Ты понимаешь...
— Сколько ты хочешь за услугу? Мы оба не должны
остаться внакладе. Ты всегда заботишься о нашей об¬
щей выгоде. Благословение аллаху, когда буду торговать
рабынь, я добавлю твое вознаграждение к их цепе. Л мо¬
жет быть, тебя тоже привлекает белокурая красавица?
— Нет, нет, этого добра мне не надо, — отмахнулся
Абуль Атахия. — Деньги, только деньги!
Работорговец схватился за карман рубахи.
— Ну хорошо, друг мой, хорошо! — проговорил он,
смягчая неуместность своего жеста. — Я понял. Сделаем
как всегда: ты получишь половину надбавки сразу после
продажи.
— О почтеннейший, продажа состоится сейчас же!
Мухаммед аль-Амин послал к тебе с этой целыо а ль-
Фадля ибн ар-Рабиа. Фадль со свитой уже прибыл. Это
из-за них подняли такой шум. Они, наверно, вошли в
Дар ар-Ракик. Я боюсь, как бы не разузнали о пашем
разговоре...
— Аллах не оставит своего раба в беде, — ответил
Фанхас, прикрывая рукой рот поэта. — Надеюсь, ты у него
на хорошем счету?
Он затянул кушак на кафтане, накинул на плечи халат,
еще раз пригладил бороду и отворил дверь.
По коридору бежал Хайян, оп торопился доложить
о прибытии высокого гостя. Увидев хозяина и Абуль
Атахию, выходивших вместе из господских покоев, при¬
вратник остолбенел. Но распоряжение Атбы, передан¬
ное от имени эмира правоверных, крепко сидело в его
голове. Опомнившись от неожиданности, он раскрыл
было рот, как вдруг услышал обращепиьте к нему слова
хозяина:
— Где наши гости, черномазый? Я иду к ним. Где
же они сейчас? Ну, что молчишь? Ах ты, фальшивый
дирхем!
Тут уж Хайяну было не до передачи распоряжения.
Да и говорить о задержании поэта в его присутствии могло
быть опасным. Лучше было подождать.
— При... прибыл аль-Фадль ибп... ибн ар-Рабиа, —