Фанхас подал едва уловимый знак второй рабыне. Та раскачивающейся походкой прошла мимо мужчин и остановилась вполоборота перед зеркалом, слегка изогнувшись. Пурпурное платье ее переливалось.
— Взгляни, мой повелитель, еще на одну красотку! —проговорил работорговец. — Сусанна, подойди к нам! —позвал он ласково.— Полюбуйся, мой повелитель, ее личи¬
ком! Никак, плутовка, ты успела подмазаться?
Фаворит престолонаследника повернулся и чуть не ахнул от изумления. За какую-то минуту рабыня мускусом вывела на щеке строку, написанную по-арабски. Это казалось почти невероятным: она могла писать, лишьглядя в зеркало, где буквы отражались перевернутыми, а
строка была ровная и четкая:
АЛЬ-ФАДЛЬ ИБП АР-РАБИА
— Великолепно! — похвалил Фадль, думая о сюрпризе, который он преподнесет первому престолонаследнику.— Чем же нас порадует последняя красавица?
Не желая упускать высокопоставленного покупателя —
неизвестно ведь, кому попадешь в руки! — третья девушка
взяла из вазы самое крупное яблоко, обмакнула палочку
для благовоний в чашу с темной пахучей жидкостью,
стоявшую рядом на низком столике, что-то написала иа
розовой шкурке и, ни слова не говоря, протянула яблоко
Фадлю. Тот прочитал вслух:
Всадники снова, склонили чалмы,
Сон напоил их из чаши дремоты,
Больше на свете не ждешь никого ты,
Ночь наступила, заснем и мы.
Фаворит престолонаследника знал стихотворение, принадлежавшее Абу Дахбалю аль-Джумахи; как ему было не понять намека, если дальше шли строки, с детства за-
еевшие в памяти:
О, если б мог я тебе подарить
Кладь дорогую моей верблюдицы,
Золото тканей к ногам положить...
Только того никогда не случится!
Если б изведать мне участь раба
Той, что умна и красива на диво,
Ей принесла б меня в дар судьба, —
Ведь от природы судьба справедлива.
— Больше я никого не хочу смотреть! — воскликнул
Фадль.
Удачная покупка раскрывала перед ним новые возмож¬
ности в борьбе за власть. Мухаммед аль-Амин любил
оргии. Что ж, фаворит престолонаследника придаст его
оргиям еще больший блеск! Не вследствие собственной
склонности к распутству, а ради достижения политиче¬
ских целей и поддержания престижа.
— Надеюсь, пение девушек столь же прекрасно, как
их внешность, умение писать стихи и манера держать
себя,—выходя из комнаты, сказал он семенившему следом
работорговцу.— Покупаю троих.
Глава XIV
ТОРГИ
Фанхас провел фаворита престолонаследника в гости¬
ную и, низко склонившись, вытянул вперед обе руки:
— Садись, мой повелитель! Если на то будет твоя
воля, я покажу остальных рабынь. Но, верь мне, лучших
ты уже видел, отличил и, надеюсь, оценишь по достоинству.
Он хорошо знал, как важно похвалить выбор покупа¬
теля.
— Приступим к торгам, любезный, я очень тороп¬
люсь,— ответил Фадль, опускаясь на подушку и не обра¬
щая внимания на услужливо пододвинутый столик с ви¬
нами и шербетами.— Сколько же ты хочешь за своих ра¬
бынь?
— О, достойнейший из достойнейших, стоит ли нисхо¬
дить до разговоров о презренном металле? Красавицы са¬
мой судьбой предназначены высокочтимому престолона¬
следнику. Мои рабыни — его рабыни. Мы верные слуги
Мухаммеда аль-Амина, и он может, по собственному
усмотрению, платить нам или не платить.
— Мы все его слуги и служим ему верой и правдой,—
торжественным тоном отпарировал Фадль.— Однако право
купли-продажи есть неотъемлемое право каждого свобод¬
ного человека.
— Упаси аллах! Я и не пытаюсь отрицать то, что
утверждено шариатом! — воскликнул Фанхас,— Но до¬
стойнейший из достойнейших понимает — мне неудобно
назначать цену. Пусть ее назначит мой повелитель.
Ему лучше известно, сколько могут стоить подобные ра¬
быни.
— Нет уж, иудей! Это твое дело. Требуй по справедли¬
вости.
— Как я, ничтоящый, могу! Мой удел — слушать и