ны тебе за это. Ты оказал большую честь опальному
визирю, — проговорил он, усаживая старца на почетное
место, и добавил: — К сожалению, сегодняшняя встреча
отмечена в небе неблагоприятной звездой, а в наших серд¬
цах — грустными чувствами. Это последняя встреча. Завтра
я покидаю Столицу мира.
Несколько минут они говорили о горечи расставания,
вспоминали сделанные друг другу услуги. Заметив, что
шейх Исмаил искоса поглядывает на рабов, Джаафар ибн
Яхья подал им знак удалиться.
— Поздравляю тебя, Бармекид! — Откинувшись на
спинку кресла, старец разгладил бороду. — Большой пода¬
рок сделал тебе халиф. Хорасанский вилайет богат и ве¬
лик. Такое подношение Хатима .достойно! А ты человек
благородный! Не хочешь ли отблагодарить халифа? По¬
дарил бы ты его сыну, аль-Амину, несколько селений, из
тех, что возле Багдада, ну хотя бы по дороге в Дяджиль!
Они тебе не очень-то и нужны. Такой подарок возвысил
бы тебя в глазах эмира правоверных.
Джаафар ибн Яхья медлил с ответом. Он раздумывал.
Похоже на то, что старец прибыл с поручением от хали¬
фа... Халиф идет на попятную, ищет примирения! Превос¬
ходно! Но тогда надо оставаться в Багдаде, а это грозит
катастрофой. Эх, если бы не дети, если бы не возможное
раскрытие тайны! Нет, на примирение идти нельзя.
Он нахмурил брови и проговорил, сам удивляясь своей
резкости, впрочем, объясняя ее тем, что слишком многое
наболело на душе за эти годы.
— Все, что ел и пил твой племянник, уважаемый шейх,
добыто моими стараниями, и ты это прекрасно знаешь.
Все, чем богат, могуществен и славен халифат, создано
усердием Бармекидов, и ты это тоже знаешь. Но скажи, где
благодарность? Халиф высылает меня из Багдада. Пусть
будет так. Я повинуюсь. Вдобавок он хочет еще получить
то, что мною оставлено родственникам. Оставлено, правда,
достаточно. Но халифу я не подарю ни одного селения, да¬
же самого бедного. Не заикайся об этом, а то как бы не слу¬
чилось размолвки между нами. Вот мое последнее слово!
Больше шейху Исмаилу делать в Шемассийском двор*
це было нечего. Он встал и распрощался. Ему вдруг пока¬
залось, что напрасно он посетил Джаафара ибн Яхью.
Обычно тот прислушивался к словам старейшего хаши-
мита. Исмаил ибн Яхья надеялся, что так будет и сегодня.
Но аллах не захотел этого. Как бы еще халиф не подумал,
что старец хотел выдать его секреты!
Едва только почтенный шейх покинул Небесную гости¬
ную, как Джаафар ибн Яхья пожалел о сказанных сло¬
вах — слишком они были обидные! Что, если шейх Исмаил
передаст их эмиру правоверных?!
— Нужно бежать! Как можно скорей... — прошептал
он, хлопая в ладоши, и когда явился Хомдан, приказал
ему отправиться во дворец Аббасы.
— Понял, что передать госпоже? — спросил он, закон¬
чив отдавать распоряжения.— На этот раз передашь устно.
— Понял, мой благодетель, все понял!
Глава LIII
АББАСА И ЕЕ СЛУГА УРДЖУАН
Аббаса мечтала о спокойной жизни в тихой хорасанской
долине: муж рядом, дети тоже, и больше никого... Мечты и
желания, как далеки они от исполнения, как обволакивают
они душу и бередят раны! «Что, если брат узнает о Хасане
и Хусейне? — в тревоге спрашивала она себя, возвращаясь
к миру действительности. Навязчивые мысли о последст¬
виях раскрытия тайны приводили в ужас. — Упаси аллах,
брат придет в неистовство. Тогда никому несдобровать».
Аббаса стала мнительной. Два человека не могли по¬
беседовать вполголоса, чтобы она не заподозрила, будто
они договариваются схватить ее и отправить в темницу;
если ко дворцу двигался отряд всадников, была уверена —
отряд послан за ней.
Успокоить госпожу умела одна Атба; служанка нахо¬
дила нужные слова, подбадривала:
— Халиф милостиво принял визиря (Абуль Атахия
молчит, сейида!), меджлис утвердил Джаафара ибн Яхъю
наместником Хорасана (наконец-то мы дождались!); го¬
ворят, в Шемассийском дворце идут сборы к отъезду...
На улицах людно, будто большой праздник.
Сидя с Атбой на террасе, Аббаса деланно улыбалась.
Радости она не ощущала, чувства ее притупились. Пере¬
гнувшись через перила, смотрела на дорогу. К чему ей
праздник? Что толку в решениях меджлиса? От визиря