– Вы совершенно необычная девушка, Тигги. – Зеленые глаза Зеда переливались в пламени камина. – Многие выпускницы вашей закрытой школы, самой элитарной и дорогой в Швейцарии, наверняка из очень богатых семей. Такие маленькие капризные принцессы… Но вы… Вы совершенно другая.
– Нас с сестрами не воспитывали так, чтобы мы воображали себя принцессами.
– И при этом у вас было все и всегда самое лучшее.
– Да, стиль нашей жизни всегда был очень рафинированным, это правда. Но нас с самого раннего детства учили понимать цену вещам, а также разбираться в том, что является самым важным в жизни.
– И что же? – поинтересовался у меня Зед, снова наполняя свой бокал, а потом немного освежил и мой, хотя в этом не было необходимости.
– Главное – быть хорошим человеком. Не судить о людях по тому положению, которое они занимают в жизни, потому что жизнь, как не раз повторял нам папа, это лотерея: кто-то в ней выигрывает, а кто-то остается в проигрыше.
– В принципе, я согласен с ним, – кивнул Зед, все еще не отводя от меня глаз. – Хотя, с другой стороны, что мы с вами, в сущности, знаем о том, каково это – бороться за свое место под солнцем? У меня всю жизнь были деньги, впрочем, как и у вас. И нравится это нам или не нравится, но мы всегда знали, что у нас есть надежный тыл, такое теплое, уютное гнездышко, которое примет нас, подхватит и не даст упасть, если мы вдруг начнем падать. Поэтому, конечно, никто не возбраняет нам вести такое существование, будто у нас ничего нет. Но все равно нам неведом тот страх и то отчаяние, которые сопряжены уже с реальной нищетой.
– Вы правы. Но мы, во всяком случае, можем быть благодарны судьбе за это. А еще мы можем попытаться воспользоваться своими привилегиями для того, чтобы сделать что-то хорошее в этой жизни, – возразила я запальчиво.
– Я восхищен вашим альтруизмом. Предполагаю, что вы трудитесь здесь, ухаживаете за животными и прочее практически бесплатно, за какие-то мизерные деньги.
– Так оно и есть, – согласилась я.
– Должен предупредить вас, Тигги, что ваши благие намерения могут со временем исчезнуть, раствориться, просто потеряться по дороге.
– Никогда! – упрямо тряхнула я головой.
– Такое впечатление, – Зед неторопливо отхлебнул немного вина, а потом снова исподлобья глянул на меня, – что вы, подобно первым христианским мученикам, носите на себе власяницу?
– Никаких власяниц! Я делаю то, что люблю, и занимаюсь этим в месте, которое мне тоже очень нравится. И никаких других мотивов у меня нет. И уж точно, мною не движет раскаяние или чувство вины. Я живу на то, что зарабатываю, и это меня устраивает. – Я вдруг инстинктивно почувствовала, что Зед пытается навязать мне нечто такое, что всегда было мне чуждо и никогда не станет частью меня. – Я… – Я слегка повела плечами. – Я – такая, какая есть.
– Наверное, именно поэтому я и нахожу вас такой притягательной.
Я увидела, как его рука, словно змея, устремилась к моей. Но, слава богу, в эту минуту в дверь резко постучали.
– Ваш ленч, – провозгласила Берил, входя с подносом.
– Большое спасибо, – откликнулась я, наблюдая за тем, как она величественно проследовала к журнальному столику перед камином и водрузила на него поднос.
– Да, спасибо, Берил, – улыбнулся Зед. – Вы очень любезны. И еще раз прошу простить меня за то, что я доставил вам лишние хлопоты.
– Никаких лишних хлопот, сэр. Именно для этого я и нахожусь здесь. Вам подать бутерброды? – спросила у него Берил.
– Благодарю вас, нет. Думаю, мы с Тигги управимся сами. Должен высказать вам свой комплимент, вам и лэрду… Вы подобрали себе исключительный персонал. Выше всяких похвал! – Он махнул головой в мою сторону. – Как выяснилось, у нас с Тигги много общего.
– Я рада, сэр, что вы всем довольны, – дипломатично ответила Берил. – Приятного аппетита.
Экономка вышла из комнаты. Зед проводил ее с улыбкой на устах.
– А она ведь тоже совсем не такая, какой кажется, – обронил он.
– Вам бутерброд? – Я положила один на тарелку и подала ему.
– Спасибо.
– Так чем же вы все же занимаетесь? – спросила я.
– Руковожу крупной телекоммуникационной компанией.
– Понятно. Хотя, если честно, я смутно представляю себе, что это такое.
– Порой мне кажется, что я тоже не сильно понимаю суть своего бизнеса. – Зед издал короткий смешок. – Моя компания – это такой своеобразный зонтик, под которым уместились и телевидение, и Интернет, и мобильная связь, и спутники, то есть все то, что сегодня помогает людям взаимодействовать друг с другом. Словом, коммуникация на всех уровнях.