— Что вам угодно? — прозвучал вдруг слева мужской голос.
Рука Лисила тотчас скользнула под плащом к клинку, прикрепленному у бедра. Магьер обернулась на голос, и Малец, забежавший далеко вперед, повернул назад.
Из боковой улочки вышел коренастый, плотного сложения человек в кожаном доспехе и с мечом у бедра. В свете кристалла, который несла Винн, было видно, что, хотя его светлые волосы уже кое-где сбрызнуты сединой, в светло-карих глазах светится бодрый огонек. Рядом с ним шла миниатюрная девушка, такая хорошенькая, что у Лисила перехватило дух.
Цветом волос и глаз она отчасти походила на своего спутника, но если его коротко остриженные волосы были скорее тускло-песочного цвета, то ее кудри ниспадали ниже талии роскошными золотистыми волнами. У нее был маленький точеный носик, а большие, широко раскрытые глаза в свете кристалла казались совсем золотыми. Девушка была в ярком, как подсолнух, платье, разительно отличавшемся от мешковатой, тусклых расцветок одежды, которую носили местные жители.
— Мы с баржи, что остановилась здесь на ночь, — сказала Магьер, — и надеялись сегодня заночевать под крышей, если у вас тут, конечно, есть трактир.
Мужчина ответил не сразу, и взгляд его скользнул по кончику сабли в ножнах, виднеющемуся из-под плаща Магьер.
— Меня зовут Геза, — сказал он наконец. — Я капитан стражи нашего лорда, а это — моя дочь Елена. Трактир с некоторых пор закрыт, но у нас есть старый общинный дом.
И он указал на ярко освещенное здание, к которому и вел своих спутниц Лисил.
— Трактир закрыт? — недоверчиво переспросил полуэльф. — Это на пути-то в столицу?
— Хозяин умер, а наследников делу не нашлось, — ответил Геза.
Елена шагнула к ним, во все глаза глядя на саблю Магьер и на костяной амулет, который висел у нее на груди.
— Добро пожаловать в наш город, — сказала она, одарив улыбкой Лисила и Винн. — Мы с отцом живем недалеко от поместья, хотя я часто прихожу туда к отцу, когда он на службе. Если хотите, я помогу вам устроиться в общинном доме. Он используется редко — только для наших собраний. Подзовите вашего пса и пойдемте со мной. Я подыщу вам что-нибудь на ужин.
— Мы можем заплатить за еду, — сказала Магьер.
— Разумеется, — отозвалась Елена.
И она повела всю компанию вперед, а Геза шел в арьергарде, настороженно поглядывая по сторонам. Все реже встречались им прохожие и все чаще — дома, где в щели между ставнями сочился скудный свет. Малец смиренно шел вместе со всеми и лишь один раз за все время остановился и вскинул голову, поставив торчком уши.
У приземистого бревенчатого дома с гонтовой крышей был устроен загончик с изгородью из веток, перетянутых жгутами травы. Три тощие козы, переминавшиеся в загончике, не то что не заблеяли — даже ухом нервно не повели при виде Мальца. Лисил сейчас заметил, что за ними, бок о бок с Гезой идет давешняя тощая собака.
— Это Тень, — представил ее Геза. — Славная собака, превосходная охотница.
Лисил погладил Тень по голове, и собака, обогнав всех прочих, первой проскользнула в общинный дом. Винн и Малец последовали за ней, но Лисил, отставший от них, оглянулся. Дорога, по которой они только прошли, была совершенно пустынна. Кажется, молодой матрос назвал это место мрачным? В устах жителя Древинки это слово звучало особенно веско.
— Ненавижу эту страну! — пробормотал Лисил. — Куда ни сунься — либо страшно, либо тошно.
— О, так ты догадался? — огрызнулась Магьер. — И как же это, интересно, тебя осенило?
Лисил пропустил ее подначку мимо ушей. Что-то здесь было не так. Молодых совсем не видно, если не считать Елены. Только старые тощие козы, старые тощие собаки да плетущиеся по улицам тощие старики.
— Входи уж, — сказала Магьер. — Завтра утром мы двинемся дальше.
Лисил вслед за ней вошел в дом, но из головы у него все никак не выходили мысли о прохожем с холщовым мешком на спине, прохожем, чье лицо наполовину скрывала густая тень. Было в этом лице что-то неправильное. Как и у Гезы, оно было чересчур молодо для человека с шаркающей старческой походкой.
Была глубокая ночь. Малец лежал, уткнув морду в лапы, и не сводил глаз с входной двери. В общинном доме оказалась всего одна комната, правда просторная, но всей обстановки тут было — столы да несколько скамей. В большом каменном очаге потрескивал, догорая, огонь. За комнатой располагалась кухня.