Чейну никогда прежде не доводилось просыпаться ни в таком месте, ни в таком состоянии. Он сплел хитроумную интригу, чтобы привести к гибели своего господина и творца и тем самым получить свободу. Теперь же Чейн вдруг затосковал по своей чистенькой комнатке в подвалах роскошного особняка, оставшегося в Беле, — пусть даже за эту комнатку приходилось платить рабством и угодливостью перед хозяином. Он невольно плотнее запахнулся в плащ, хотя вовсе не чувствовал, да и не мог чувствовать холода. За свободу, судя по всему, тоже надо платить.
— Вельстил! — позвал Чейн, предательской хрипотцой нарушив сонную тишину заброшенного амбара.
— Я здесь, — отозвался ровный, аристократически бесстрастный голос.
Чейн невольно вздрогнул, обернувшись к темноте, которая вдруг ожила в стойле напротив. Неясный силуэт пошевелился, неспешно встал и выступил из темноты на пыльный пол перед стойлами.
И, как обычно, Чейн осознал, что совершенно не ощущает своего нового спутника. Оба они Дети Ночи, оба достаточно искушенны в чародейских уловках. Вельстила можно было увидеть, услышать и даже пощупать, однако и обостренное чутье Чейна не могло уловить хоть тень его жизненной силы, точнее, полного ее отсутствия. Как и почему это получалось, Чейн не знал, и это обстоятельство тоже лишало его спокойствия.
Вельстил отряхнул соломинки с черного шерстяного плаща. Он был среднего роста и самого обыкновенного сложения, по человеческим меркам — лет сорока с небольшим. Темно-русые волосы были тщательно зачесаны назад, а потому не скрывали самую приметную его черту — белоснежно-седые прядки на висках. Перчаток на руках Вельстила сейчас не было, и зоркий глаз Чейна тотчас уловил еще одну особую примету: на левой руке его спутника не хватало половины мизинца.
Сам Чейн был выше ростом, с виду лет двадцати пяти, с бледным лицом и длинными, до плеч, каштановыми волосами, которые он заправлял за уши. Прошлой ночью, столкнувшись сразу после всех событий, происшедших в Беле, он и Вельстил едва обменялись парой слов. Теперь Чейн не знал, что сказать, и тем более не знал, чем может обернуться этот новый союз. Он поднял меч, лежавший рядом, в сене, и, откинув полу плаща, вложил оружие в перевязь.
— Куда теперь? — спросил он.
— В трактир, где ночевали Магьер и Лисил, — тотчас ответил Вельстил. — Оттуда мы возьмем ее след.
Чейн поколебался, но все же спросил:
— Зачем ты следуешь за ней?
Вельстил окинул его пристальным, изучающим взглядом точь-в-точь как прошлой ночью и подступил ближе:
— Зачем ты здесь? Почему решил пойти со мной?
В его бесстрастном голосе сквозил только легкий интерес, однако Чейн прекрасно понимал, что его ответ на эти простые внешне вопросы должен прозвучать более чем убедительно. В Беле он жил со своим хозяином, Торетом, бывшим простолюдином, который сумел обратить аристократа Чейна, дабы заполучить телохранителя и вдобавок недурное состояние. Вынужденный во всем подчиняться оборвышу, который сделал его вампиром, Чейн своей главной целью считал найти способ уничтожить Торета. Когда дампир и ее спутник-полукровка явились в Белу для охоты за вампирами, Чейн сумел устроить так, что Торет в итоге лишился головы… однако другие последствия этой интриги оказались совершенно не такими, как он представлял.
— Я поступил опрометчиво, — сознался Чейн. — Я стремился избавиться от Торета, но даже не предполагал, что при этом потеряю свой дом, свои деньги и…
— Друзей из Гильдии Хранителей? — закончил за него Вельстил.
Беглый разговор, происшедший между ними прошлой ночью, внушил Чейну, что надо быть настороже. Вельстил был пугающе осведомлен обо всем, что творилось в особняке Торета, и в особенности о том, что касалось самого Чейна.
Сейчас Чейн медленно кивнул.
— Вот чем, значит, ты намерен был заниматься после того, как избавишься от Торета? Вольготно проводить время с домином… как его… Тилсвитом и с его ученицей, малюткой Винн?
Чейн едва не вздрогнул, но огромным усилием воли сумел сдержаться.
Правда, он рассчитывал на то, что после гибели Торета присвоит его особняк, вернет утраченное наследство и, храня в тайне свою вампирскую сущность, счастливо и мирно проведет долгие годы в обществе Хранителей. Магьер, однако, разоблачила его, и, хотя он сумел избавиться от рабства, все прочее оказалось для него потеряно, в том числе и дружба Винн.