Им предстоял тяжёлый путь через Кодорское ущелье, где многих ограбили, отобрали машины, драгоценности, ими же награбленное, и почти в чём мать родила вытолкали на перевалы из Сванетии в Грузию.
А абхазские войска, не встречая сопротивления деморализованного противника — лишь одиночки защищали свой дом, свой двор, — шли на Гал. Видя горящие сёла, сожжённые чайные плантации, виноградники, мандаринники, уничтоженные грузинами абхазские сёла, разрушенные пансионаты, школы и детские сады, они только ускоряли движение, желая скорее очистить Абхазию от врага.
Люда с Анатолием дошли до Агудзеры, где их оставили охранять посёлок, и поселились в брошенной квартире недалеко от моря. Василий Забетович, вернувшись с Ингура, где на его глазах поднялся флаг Абхазии, долгое время скитался по оставленным беженцами квартирам и осел у вдовы, потерявшей мужа в военную кампанию.
Хасик остался служить в абхазской армии, вскоре женился, обрадовал отца внучкой.
Воронеж решал, как ему поступить: оставаться в Абхазии, где его не достали бы воронежские милиционеры, или вернуться в Гремячье?
За советом приехал к Наташе.
— Не прогонишь? — спросил Сергея, открывшего дверь квартиры.
— Смотря что тебе надо, — дыхнул на гостя перегаром.
— Не подумай, что я хочу увезти Наташу. Мне надо с ней поговорить.
— О чё… — начал Сергей, как из-за его спины появилась Наташа.
— Что тебе, Валера? — спросила она.
— Помнишь моё имя. Ну, ладно… При всех так при всех.
Сергей отошёл и сел на диван, наблюдая за встречей.
— Я не знаю, как поступить. Ты же знаешь, в Воронеже меня ждёт решётка.
И баба с дитём…
— Ты хочешь спросить меня?
— А кого же ещё? Мне не у кого… Ты ж… — Остаться, но в итоге потерять ребёнка. Или отсидеть и сохранить, — рассуждала вслух Наташа.
— Ты правильно говоришь…
— Лучше — сохранить, — сказала твёрдо.
— Понятно, — искоса посмотрел Воронеж. — Может, скажешь что ещё? Для Воронежа?
— Для Воронежа, — задумалась и сказала: — Спасибо Воронежу… — Мне, что ль?
— Считай, что тебе!
— Прощай, дюймовочка!
— Прощай, Воронеж! Видно было, что Валерка хотел ещё что-то сказать или сделать, но сдержался.
В тот же день он уехал в Гремячье. По дороге хотел спрятать, а потом выбросил с моста в Псоу автомат и гранаты.
В Гремячьем такой же вопрос он задал матери своего ребёнка.
И та сказала:
— Лучше — сохранить…
Валерка сходил с ней ЗАГС, оформил брак, потом пошёл и сдался милиции. Ему за былое влепили срок, но небольшой: учли раскаяние, добровольную явку, наличие малолетнего ребёнка. В зону к нему исправно возила передачи жена. Вышел, устроился на стройку и часто с корешками на берегу Дона жарил шашлыки. Разожжёт костёр, нанижет мясо на шампуры и вспоминает: «Вот Натаха… Что за женщина! Всех обнимет… Где такую найдёшь, как не в Абхазии!» И зная об этом, вовсе не ревновала мужа к Наташе жена, у которой после первого ребёнка появился второй, потом — третий.
Лиана вышла замуж за парня из Майкопа, уехала к нему, но что-то не сладилось, и она вернулась в Абхазию. Но только не в Афон, а в Сухуми, где пустовало много свободного жилья. Ей быстро подобрали квартиру, и она открыла у обезьяньего питомника кафе.
Наташа поступила в воинскую часть, где служил Сергей, художником. Жила с Сергеем и думала, что теперь-то жизнь наладится. Ведь сколько он сделал для неё! Она — для него.
Но не получилось. Его хватило на три года.
Они никогда не ругались. Но когда Сергей выпивал — а выпивать стал часто и много, — его клинило. Он хватался за колюще-режуще-стреляющие предметы и куда-то бежал. Надо было кого-то спасать, в кого-то стрелять, кого-то убивать. Давали знать о себе Афган, Гумиста… У них за холодильником стоял автомат. У всех после войны осталось оружие. И Наташа прятала его. А в части у него имелся целый арсенал…
Наташа просила:
— Остановись…
Сергей: — Поживём отдельно, а потом посмотрим.
Наташа:
— Посмотри… Он уехал в Уфу, но вернулся:
— Я лучше тебя не нашёл.
Вскоре десантный полк свернули и предлагали переехать в Псков, Тулу, Иваново. Сергей видел, что Наташа не хочет уезжать из Абхазии, поэтому втайне от неё уволился, сдал ключи от квартиры — он же её получал — и уехал.
Решил таким образом «выкурить» её из Гудауты.