–В монастырь? – удивился Демецкий. – Но что мне делать в монастыре?
– Исполнить одно мое поручение.
– В монастыре? Может государю послать иного человека в монастырь? Я гожусь для дела в открытом поле, ваше величество.
– Это задание щекотливого свойства, пан Демецкий. Потому и посылаю тебя.
– Готов служить. Что я должен сделать?
– Там есть монахи Варлаам Яцкий, Мисаил Повадин, Стефан Костромский и некие иные, которые должны навеки умолкнуть. Не могу сказать, что они мои враги, но и доверять им полностью не могу. И мало ли как дело еще может повернуться? Еще начнут болтать. Ты понял меня, пан?
Демецкий все понял. Монахи Чудова монастыря, в котором жил чернецом Юрий Отрепьев, лично знали самозванца. Вот и желал новый царь от них избавиться.
– Я все понял, государь.
– Отлично, пан. Я люблю слуг, которые все понимают с полуслова.
– Когда я получу имена всех, кто должен умереть, государь? Ведь государь назвал не всех? Или умереть должны только трое?
– Завтра. Тебе все доставит мой секретарь пан Бучинский.
– Как прикажет ваше величество.
– Иди, пан Демецкий. Сегодня отдыхай. Но завтра ты и твои люди должны быть готовы.
– Всё исполню, ваше величество…
***
Димитрий Иванович после ухода Демецкого пожелал видеть боярина Богдана Бельского. Тот уже ждал в приемной царя.
– Прошу проходи и будь моим гостем, Богдан Яковлевич. Твои услуги забыты не будут. Тебе вернут все, что было отнято у тебя в правление Годунова. И я прибавлю тебе 50 тысяч золотых. Сверх того, что ты уже получил.
Бельский поцеловал руку царя.
– Богдан Яковлевич, мне помощь твоя надобна.
– Всё что прикажет государь.
– Скажи мне, Богдан Яковлевич, что ты думаешь о моей женитьбе на панне Мнишек?
– Сие воля твоя, государь.
– Но что ты думаешь?
– Панна Мнишек достойна занять трон и стать женой государя Московского.
Царь спросил более прямо:
– Но если я выберу иную жену?
– Все во власти царя, государь.
– Я бы хотел тебя спросить, что скажут, коли я выберу себе русскую жену?
– Многие только рады будут, государь. Но кого государь наметил?
– Ксению Годунову.
– Ксению? – удивился боярин. – Но…
Бельский замялся.
– Она царевна, – сказал самозванец. – Её отец был царем. И потому она царевна.
– Но она Годунова!
– Именно! Это примирит меня со многими моими противниками.
– Но ты сын Грозного царя и подобает ли тебе…
– Богдан Яковлевич! – строго прервал его самозванец. – Мы одни! Оглянись! Здесь более никого нет. Для чего сии слова? Или ты и вправду признал во мне убиенного Димитрия? Так я скажу тебе, что я не царевич. И ты знаешь сие! Для чего игра?
– Но пусть по крови, государь, ты не сын Грозного, но для всех твоих подданных – ты его сын!
– Именно потому я и спросил тебя насчет Ксении Годуновой.
– А что насчет Марины Мнишек? Государь, желает отказаться от этого союза?
– Пока нет. Я думаю. И прошу твоего совета.
– Годуновы ныне ненавидимы всеми, государь. И коли приблизишь ты девку годуновскую к себе, то надлежит тебе и родичей её бояр Годуновых простить. А они многих вотчин и дворцов лишились. И все сие в казну отобрано. И ты многие из них верным слугам подарил.
– И что с того? Я же не стану отбирать мои подарки? Я царь!
– Я не думаю, что Ксения Годунова хорошая партия для великого государя.
– Вот как? Хорошо. Я буду думать!
Бельский только пожал плечами. Твоя воля, ты царь, ты и думай…
***
Затем царь принял князя Сумбулова.
– Я решил, князь, вести тебя в состав моей личной Канцелярии, иначе говоря, сделать тебя моим ближним боярином.
Сумбулов пал на колени и благодарил царя.
Царь продолжил:
– Но потребую от тебя верности!
– Я верен тебе, великий государь.
– И предстоит тебе, князь, отправиться ко двору короля Сигизмунда Третьего. Надобно уладить дела наши с королем. И дела те касаемы до моих обещаний, что я дал королю перед началом похода.
– Государь не намерен их выполнять? – понял суть дела Сумбулов.
– Именно так, князь. Но отказывать королю не следует. Надобно действовать хитростью. Не скупись на обещания. Но надо тянуть время. И еще одно. Дам я тебе ниточки к вельможам Великой Польши. К тем, кто недоволен королем Сигизмундом. При случае они смогут тебе оказать помощь.
– Как прикажешь, великий государь. Но ранее я в иноземных посольствах не был.
–Так пора начинать, князь. Ты большой человек при мне. А я жалую верных. Во-первых, станет вопрос о вере католической.
Сумбулов с удивлением посмотрел на царя.
– Не удивляйся, Я был вынужден дать им такое обещание. Тогда иного выбора не было. Король настаивал. Но ныне он станет говорить о смене веры. Того мы сделать никак не можем. Я вчера на совете пробовал добиться разрешения для поляков построить на Москве костел. Но мои русские вельможи и духовенство решительно сказали «нет». А сие всего лишь костел, а не смена веры всего государства.