Вскоре я убедилась, что по праву нахожусь в храме. В конце лета все мы, готовящиеся к посвящению, должны были пройти обряд, который навсегда соединил бы нас с чудесной звездной силой Келлион.
Около полуночи мы тихо проследовали за старшей сестрой по пустынным коридорам храма. Мы спустились по винтовой лестнице в подземелье. Здесь нам ни разу не приходилось бывать. Когда пламя факела выхватывало шершавый камень стен, местами поросших мхом, а наши легкие шаги гулким эхом раздавались, повторялись и троекратно усиливались вокруг, я чувствовала одновременно любопытство и страх. Про подземелья храма я слышала много историй; ходили слухи, что где-то здесь лежат несметные сокровища — волшебные сапфиры, хранящие силу Келлион. Поговаривали так же, что сестры-искательницы совершают здесь таинства, до которых не допускают остальных. Я не любила подобные разговоры, так как мое уважение к тайнам, которые хранил храм Келлион, было сильнее любопытства.
Наши глаза еще не успели привыкнуть к темноте, когда мы оказались в небольшой круглой зале с низким потолком, с которого свисал тяжелый бронзовый светильник на длинной цепи. Светильник не горел, а помещение освещалось несколькими факелами, укрепленными на стенах. Кроме нас, восьми девушек, и нашей проводницы, здесь находились еще две сестры, облаченные в торжественные длинные туники из плотной ткани. Мы робко жались друг к другу у стены и смотрели, как одна из сестер наливает в лампаду масло из тонкошеего кувшина. В это время другая наконец обратилась к нам со следующими словами:
— Сейчас каждая из вас по очереди подойдет к светильнику. Вы закроете глаза и обратите все мысли к Келлион. Она пока не знает о вашем существовании. Если она услышит, то наделит вас силой, и по мановению вашей руки в светильнике вспыхнет огонь. Если этого не произойдет, значит, в храм вы попали по ошибке.
Никогда я еще так не волновалась, как в эту минуту, и, думаю, все мои подруги испытывали то же самое. Мне казалось, что из одного только страха я не смогу сделать то, что от меня требуют. Но вот одна из сестер с выражением отчаянной решимости на лице вышла вперед. Мы все затаили дыхание. Ждать пришлось достаточно долго, но никто не проронил ни слова. Сначала смелая девушка старательно жмурилась, на лбу были заметны морщинки от напряжения. Но потом произошло чудо. Ее лицо успокоилось, глаза раскрылись, излучая необыкновенный свет; девушка простерла руку, и с ее пальцев слетела едва заметная голубая искра. Светильник зажегся. Мы дружно вздохнули, восхищенно и облегченно. У нее получилось!
Девушку, улыбающуюся блаженной, измученной улыбкой, старшие сестры заботливо увели в уголок. Ждать не было сил. Я вышла вперед и закрыла глаза.
Мне трудно описать свои впечатления. Меня окутала темнота и пронзило горькое чувство одиночества. Я закричала. Нечто сияющее и прекрасное ожидало меня вдали, но я никак не могла приблизиться к нему. И я звала снова и снова, вкладывая в этот зов все силы моей души. И вдруг я почувствовала боль в позвоночнике. Боль быстро растворилась по всему телу, ослабла, стала ноющей, тянущей и даже приятной. Увиденное мной начало проникать в каждую клеточку моего тела. Мне показалось, что я горю. Я выбросила руку по направлению к светильнику и увидела, как масло в нем вспыхнуло высоким голубым пламенем. Я даже не успела понять, как это произошло, и послушно сдалась в руки старшей сестры.
— Та сила, которой мы теперь владеем, как раз и отличает нас от обычных людей, среди которых мы родились. Эта сила была в нас с рождения, и вот теперь пришло время ее разбудить. Однако вам еще только предстоит научиться пользоваться ею. Серьезные занятия начнутся после посвящения, но некоторые простейшие вещи вам покажут и объяснят завтра же, чтобы вы в своих играх ненароком не причинили друг другу вреда. А сегодня вам следует вернуться к себе и лечь спать. Разбудят вас завтра не рано, так как первое соприкосновение с Келлион отнимает много сил, — объяснила нам старшая сестра, когда испытание успешно прошли все восемь девушек. Еще сестра сказала, чтобы мы не судили о своих возможностях по тому, насколько высоко вспыхнул зажженный нами огонь. Необходим опыт, помноженный на усердие, чтобы достичь своего истинного предела. А может быть, и перешагнуть его.