Но Сынни поднялся, взял ДэСона за ноги. ДжиЕн собирался помочь, но Севен первым подошел, взял парня за плечи.
Понесли тело к яме. Шли медленно, спотыкаясь. СынРи все время ногу волочил, обутую в растрепавшийся самодельный сапог. На узких плечах сиротливо болталась куртка на два размера больше.
-Стойте, - сказал СынХен у ямы. – Кладите.
Положили тело у края. Голова плохо легла и свешивалась с края ямы. СынРи опустился на землю, приподнял ДэСона, уложил к себе на колени. СынХен покусал губы, нахмурившись. В конце концов, вздохнул и буркнул ДжиЕну, не глядя:
-За ноги Дэ подержи.
-Зачем?
-Надо, раз говорю. Держи за колени.
И когда Джи сделал, как было велено, СынХен сдернул с ДэСона сапог. Не смотря на разницу в росте, размер у Кана и Ли оказался одинаковым.
-Зачем? – крикнул СынРи. – Не смейте!
-Затем, что у тебя обута только одна нога.
-Нет, нет, нет! – снова затрясся парень.
СынХен вздохнул. Ему тоже было это неприятно. Но он должен был думать о тех, кто жив, и чью жизнь необходимо сохранить.
Квон неожиданно принял его сторону. Хотя, почему неожиданно? Он и сам должен был в боях не раз одежду погибших товарищей носить. Иначе невозможно, жизнь всегда дороже.
-СынРи, слушай командира. Обувай сапог. Ты и так только переболел, если еще раз подхватишь горячку, мы тебе уже помочь не сможем.
По виду Сынни казалось, что он этой помощи и не захочет. Даже наоборот. Но СынХен предпочел этого не замечать.
-Обувай.
СынХен поставил сапог на землю, кивнул ребятам. ДэСона подняли, стали в яму осторожно опускать. Чхве взял эту куртку злополучную, за которой Дэ бегал, укрыл ею тело. Потом яму камнями заложили. Все делали молча и слаженно. Вырос бугорок, и Джи на него веточку зеленую положил.
СынХен обернулся к СынРи. Тот стоял с сапогом в руке.
-В чем дело, боец? Почему не обут?
Джи глянул с укором. Но СынХен ничего не мог с собой поделать, он всегда, если нервничал, на официальное обращение переходил. Так легче.
-Нет! – помотал головой СынРи. – Нет, нет, нет! Нельзя так! Неправильно это!
-Хватит! – рявкнул вдруг ДжиЕн. СынХен обернулся, увидел, что в глазах у Джи слезы стоят.
Квон ненавидел быть жестоким. Он представлял, что сейчас может чувствовать СынРи. Что бы он сам чувствовал, если бы тело СынХена увидел? Он бы умер на месте. Но ДжиЕн любил Сынни. Он должен был о нем позаботиться, и если для этого нужно быть жестоким – он будет. Потому что кроме него, СынРи теперь никого слушать не станет.
-Хватит сопли разводить! Это война, и тут не до приличий!
Джи развернулся и ушел. Все следом потянулись, вещи разбросанные собирать. А СынРи так и остался стоять у бугорка из камней. Маленький и потерянный, он продолжал судорожно сжимать сапог в руках.
========== Глава 10 ==========
Ли СынРи никогда на свою жизнь не жаловался. Он рос в обеспеченной семье, учился в школе для богатых отпрысков. Ему с детства прививали правила поведения, указывали, что правильно, а что нет, объясняли, что он во всем должен соответствовать своему положению. И СынРи соответствовал. Ему было не сложно. Родители обеспечивали его, холили и лелеяли, снабжали деньгами. Почему бы в ответ не делать так, как они хотят?
У парня никогда не возникало мыслей воспротивиться контролю со стороны семьи. Он терпел это, получая взамен, все, что душе угодно. А угодно ей было многое.
СынРи любил удовлетворять свои потребности на полную катушку. Он устраивал шумные вечеринки, ездил по клубам, покупал дорогие машины, одежду, девушек. Особенно он любил девушек. Совсем еще молодой парень в этом плане был очень придирчив. Его устраивали только самые шикарные спутницы. Он хотел, чтобы ему завидовали.
Но золотая жизнь оказалась не в состоянии дать все. Богатый мальчик, изолированный от реальности, просто не выдержал встречи с настоящим миром, где не все кидаются выполнять его требования по мановению руки.
Да, ему завидовали. Многие его ненавидели. Но всегда подчинялись. Потому что его семья богаче. Потому что в бизнесе его родители влиятельней. Вот истинные причины.
А потом, неожиданно, в школу перевелся новый ученик. Тогда СынРи впервые увидел Кан ДэСона. Он был намного старше самого Ли, поэтому они не смогли познакомиться.
Конечно СынРи не испугался. Он не робел перед людьми, не зависимо от их возраста. Наоборот, он всеми силами пытался привлечь внимание нового человека в их тесном замкнутом мирке. В этом и заключалась вся проблема. ДэСон был не из этого мирка. У него был свой мир, а о существовании СынРи этот парень даже не подозревал.
ДэСон мотался по стране из-за бизнеса родителей. И мотал свою компанию за собой. Его компания и была его маленьким миром, который вполне устраивал улыбчивого парня. СынРи видел его друзей, видел счастливого ДэСона, который становился по-настоящему живым в их окружении. Он даже разузнал все про лучшего друга этого недоразумения с улыбкой во все лицо, и просто не понимал, чем же он хуже. И от этого было странно обидно и больно.
О том, что ДэСон собирается уехать, СынРи узнал случайно. Просто услышал однажды разговор одноклассников, перед самыми каникулами, о том, что Кан и его чокнутая компания решили исколесить страну на старом фургончике, словно хиппи.
Тогда он кинулся разыскивать парня, думал – это его последний шанс. Последняя возможность привлечь внимание. Потом уже никак – ДэСон уедет на каникулы, а вернется ли, непонятно. Может, его родители снова соберутся куда-нибудь, и все. Конец надежде.
Нашел их СынРи уже под ночь, перед самым отъездом. Чужие для него ребята сидели у костра. Лучший друг ДэСона, светловолосый мальчишка, играл на гитаре и что-то тихо напевал. Потом песню подхватил Кан, и СыРи обомлел. Такого прекрасного голоса ему еще не доводилось слышать. ДэСон казался нереальным. Ли просто не представлял, что люди могут так петь.
Потом он слушал веселые голоса, шутливые обсуждения того, что стоит податься в какое-нибудь агентство и стать айдолами. А в голове у него еще звучал живой, наполненный эмоциями голос любимого человека.
СынРи так и не решился подойти к этой компании тогда. А потом они уехали. Он потерял надежду.
Парень, наконец, понял, как должна выглядеть настоящая жизнь. Она должна бурлить, каждый день должен быть заполнен вот такими веселыми беззаботными голосами самых преданных и близких друзей. Но у Ли их не было.
Только тогда он осознал, что никому на самом деле не нужен.
Даже для родителей он скорее был развлечением, они не умели воспитывать, растить, заботиться.
Решение пойти в агентство было спонтанным. Он просто вспомнил, что об этом говорил ДэСон, и решил, что можно попробовать.
Парень не готовился особо. Он вообще не понимал, чего ждет от этого похода.
Естественно, его не приняли. Он не отличался особыми вокальными данными, хотя в раскрепощенности ему любой новичок мог позавидовать. СынРи уверенно чувствовал себя на сцене, но это ему не помогло в его внезапном порыве стать айдолом.
Он не знал, было ли ему больно. Обидно, наверное, немного. Парень засомневался, а стоит ли вообще воплощать эту затею в жизнь. Он все равно не сможет петь так, как Кан ДэСон.
СынРи слонялся по агентству, пока шел отбор и наткнулся на репетиционный зал. Из приоткрытой двери ритмично вырывались нечеткие звуки. Парень подошел ближе, прислушался. Кто-то читал рэп.
Ли открыл дверь сильнее, заглянул в зал. В пустом зале, перед зеркалом, стоял рослый парень в широкой одежде и, сжимая исписанные листы в руке, читал рэп. У него был немного хриплый, завораживающий голос, и СынРи снова отчего-то вспомнил ДэСона, хотя этот парень и Дэ, были словно небо и земля. Но кое-что их объединяло. Харизма и невероятный магнетизм, сквозивший в уверенных голосах. Этого нельзя было не почувствовать, не поддаться.