-- Лерка, как тебе не стыдно!
О-па! За что это мне должно быть стыдно? По её повелению я бросила танцы, от которых тащилась хлеще, чем Гор от травы. Ходила всё это время на дополнительные занятия в институт и к репетитору, изредка только прогуливала с Вербицким. Выполняла всю домашку, которую могла осилить, по вечерам домой не опаздывала. Вела себя, как примерная ученица выпускного класса, которая жаждет ЕГЭ сдать на максимальные баллы. Что её не устраивает?
-- Что такое? - набычилась я.
-- Лера, - вкрадчиво начала мама, - когда ты была маленькая, помнишь, что я тебе обещала?
Я не помнила, о чём и поспешила сообщить.
-- Что никогда в нашем с тобой мире не появится ни один мужик.
Это она про наш с ней детский уговор и обещание не выходить замуж без моего согласия. Ну так замужество всегда служило у нас поводом для шуток. При чём тут я и почему мне должно быть стыдно? Я спросила об этом прямо, без обиняков.
-- Неужели тебе не достаточно наглядного примера в моём лице? - скорбно произнесла мама.
Я всё еще не понимала в чём дело.
-- Ты что, тоже хочешь остаться у разбитого корыта? - изрекла она.
До меня стало потихоньку доходить.
-- Можно поконкретнее? - попросила я.
-- Мне сказали, что пока я вкалываю в клинике, у нас дома ночует какой-то парень!
Я хлопнула себя по лбу. Это ж надо - информация полуторамесячной давности докатилась только сейчас. Во соседи жгут!
-- Он ночевал только один раз! И это было, - я замялась, оскорбленная тем, что вынуждена объясняться за невинные вещи, - не так как ты думаешь! И не “какой-то там парень” - это Макс! - моё возмущение зашкаливало.
-- А что, от “не какого-там Макса” залететь невозможно? - выпалила мама свой самый страшный кошмар.
-- Не смей вешать на меня свои комплексы! - заорала я, - Мне и собственных достаточно!
-- Пока ты живёшь в моём доме, ты обязана меня слушаться, - добила она меня классической фразой бессильных родителей.
-- Ты права, - согласилась я и в расшнурованных кедах покинула квартиру.
Вылетела из подъезда и остановилась, плохо представляя как быть дальше. Детская площадка возле дома из наших окон не видна и я отправилась туда. Погода стояла отвратительная и на площадке никого не было. Я присела на жесткое, холодное сиденье карусели. Бездумно оттолкнулась ногой и медленно, в такт метущей поземке, начала вращаться. Запрокинула лицо в неприветливое, как весь мир, небо. Интересно, долго ли смогу продержаться или мама, как всегда, победит, а я вернусь с поджатым хвостом и стану извиняться за свое поведение?
Я наворачивала круги, одновременно накручивая себя: почему маме недостаточно того, что я ради нее делаю? Вся эта подготовка к сдаче экзаменов, к поступлению в институт мне самой вовсе ни к чему! Будь моя воля - я бы всю жизнь провела на сцене. Хорошо бы уйти из дома и помариновать маму недельку-другую - пускай побегает, да поищет, может перестанет меня прессовать.
Тут мне вспомнились слова Макса о том, что при деньгах можно снять койку в хостеле. Но денег у меня не было, а пойти, после Таськиного предательства, было не к кому. Я покружилась еще немного, пока противный ком не подкатил к горлу и в глазах появились мелькающие черные мотыльки. Но не возвращаться же побитой собакой уже через несколько минут после побега?
Я вытащила телефон и написала:
“Макс, я знаю, что ты ушел из дома. Я тоже” и смайлик-улыбка.
Улыбаться мне вовсе не хотелось, хотелось оказаться в тепле и уюте и чтоб кто-нибудь помог мне. Короче: что б все мои проблемы рассосались сами собой. Как же все-таки не вовремя Вербицкий исчез из моей жизни!
Глава 10. Водятся ли в нашем королевстве драконы?
Глава 10. Водятся ли в нашем королевстве драконы?
Я поднялась с карусели - мир вокруг слегка покачивался - и направилась в сторону метро. На выходе со двора путь мне перегородила черная BMW. Ангелоподобный Ник за рулем приветливо улыбался.
-- Здорово, сестрёнка!
Боковое стекло опустилось, я наклонилась и помахала Нику рукой.
-- Ты к Тэсс?
--т Не знаю, - он нахмурил светлые брови, - Рад, что тебя встретил. Вы ведь с ней подруги? Помоги мне! Я хочу о ней поговорить. Садись в машину, я тебе все объясню.
-- Прости, Ник, - я стояла, опершись локтями о дверцу, - Я немножко занята.
Говорить с ним о Тэсс, после всего, что она мне учинила, не было никакого желания. Но и отходить от автомобиля не хотелось. Состояние томления и легкого опьянения, перемешанное с заторможенностью, охватило меня. Видимо, холод и карусель сделали свое дело.