Я не влезала в разговор между ним и Алиной, понимая, что сестру уже не переделаешь. Она как танк, будет переть напролом. Стыдить и воспитывать слишком поздно.
Только почему я краснею за сестру?
— Тогда пойду пройдусь, — сообщила Алина.
Все понятно. Двинулась на охоту. Платон познакомит или нет с кем-либо еще под вопросом, а сама Алина уж точно кого-нибудь найдет.
— Полина, может быть вам чего-нибудь покрепче? Вы голодны? — Платон подвел к фуршетным столам.
— Нет. Спасибо. Только воды.
При всем обилии различных явств на столах, кушать мне не хотелось, как и пить. Но отказываться от предложения не стоило. Хотелось занять чем-нибудь руки.
— Я уже говорил вам, что вы похожи на нимфу в этом платье? — Платон открыл бутылку с минеральной водой. В стакан полилась прозрачно-хрустальная жидкость.
Кокетничать никогда не пыталась. Да и не могла.
— Вы говорили, что я чудесно выгляжу, как лесная фея, — взяла протянутый бокал. — Про нимфу не было ни слова.
— А ведь могли сказать, что ничего не помните. Чтобы я мог еще раз повторить свой комплимент.
Укорил меня Платон.
— А зачем? — искренне удивилась. — Неужели одного раза не достаточно? Я вас услышала.
— Вам говорили, что вы забавная и совершенно не умеете флиртовать? — Платон потягивал золотистый напиток. Шампанское? Спрашивать совершенно неудобно.
— Флиртовать — это к Алине. Она у нас мастер, — я спряталась за бокалом.
— Не хотите отвечать на вопрос?
— Почему не хочу? Флиртовать не умею. Не училась. Не было нужды. Я ответила на ваш вопрос?
— Вы всегда такая резкая? — Платон то ли хорошо притворялся, то ли ему на самом деле нравилась наша перепалка.
— Только с вами. Такой ответ устроит? — ну зачем я пошла на этот вечер?
Сидела бы дома, вышивала картину крестиком. Как раз недавно в интернете нашла чудесный пейзаж вместе со схемой. Осталось только нитки подобрать по цвету и приняться за дело.
А так вынуждена служить пугалом для отдельно взятого человека. Вон как стоит улыбается, словно кот, объевшийся сметаной.
— Если только со мной, — многозначительно произнес Платон, — то более чем. Мне всегда нравилось все необычное. Единственное в своем роде.
— Так вы коллекционер? Небось и меценат. Или как там принято в ваших кругах? — спросила, задетая за живое. Это он меня смешной зверюшкой обозвал, только завуалированно?
— И коллекционер. И меценат. И основатель фонда. Состою в трех попечительских советах. Являюсь лауреатом нескольких премий. Имею степень магистра. Мне дальше перечислять? — Платон откровенно надо мной потешался.
— И к чему вы мне это сейчас говорили? Чтобы унизить? Показать разницу? — голос звенел.
— Вы спросили. Я ответил. Разве это плохо? Или мне нужно было соврать, чтобы вам не к чему было придраться? — улыбка Платона померкла.
Внимательный взгляд прямо направленный в мою сторону больше не лучился, он отливал краснотой.
Все же у него линзы. Вроде взрослый мужчина, серьезный, а носит эту дрянь в глазах. Как желторотый мальчишка.
— Врать точно не надо, — мне стало неудобно за мою резкость. Платон ничего такого не делал, чтобы оскорбить или унизить.
Сейчас я чувствовала себя словно маленькая девочка, провинившаяся перед взрослым дядей. Вроде бы ничего такого не сказал, но как посмотрел, словно отшлепал.
Стало неудобно за собственное поведение.
Я опустила глаза.
— Извините меня за грубость. Мне, наверное, не стоило приходить, — если бы не где-то загулявшая на приеме Алина, я бы тотчас покинула прием.
Все у меня не складывалось. Все не получалось. Разговор не клеился. Я чувствовала себя не в своей тарелке.
И эти люди вокруг. Уверенные в себе. Спокойные. Довольные жизнью. Веселящиеся. Наверняка, богатые, как Крез. И что я забыла на этом празднике жизни?
— Полина? — моего подбородка коснулись теплые пальцы. Нежно и бережно.
— Да.
— Я вам не враг.
— Но и не друг, — вырвалось.
— Пока не друг, но я хочу им стать, — мягко проговорил Платон. — Я не знаю что вы там себе придумали или может быть вам кто-то что-то сказал, но мои намерения чисты. Вы мне приглянулись. Очень. И как настоящий мужчина, я не мог пройти мимо такой драгоценности.
— Скажете тоже, — прыснула.
— Да. Именно драгоценность. Мне даже пришлось пойти на шантаж, чтобы еще раз вас увидеть. Иначе бы вы не пришли. Я не прав?
Все то он знает, обо всем догадывается.
Слова мужчины возымели успокаивающий эффект. Как-то сразу стало легче дышать. А всего-то озвучил правду.