— Полина, с вами все в порядке? — обеспокоенно спросил Платон.
Каким-то непонятным образом на телефоне включилась громкая связь. А девушка даже не заметила этого.
— Да. Только Вайолет немного штаны обмочил, а я не знаю что делать. То ли к сумочке бежать, то ли за тряпкой, — она выдала вслух именно ту мысль, которая крутилась в голове. — Ой, — испуганно посмотрела на Вайолета.
Из телефонной трубки послышалось утробное рычание.
— С вами все в порядке? — испуганно повторила Полина вопрос заданный Платоном.
За последние часы на нее столько всего навалилось, что она уже не знала за кого переживать. За Марию Сергеевну, себя, Вайолета или же еще и за господина Посла.
Может с ним там случился сердечный приступ? Или он палец прищемил, нечаянно сунув в машинку для заточки карандашей. Все возможно.
— Что вы там делаете? — в голосе Платона прорывались рокочущие нотки. Таким рассерженным она еще его не слышала. Похоже, что и у него тоже что-то стряслось из ряда вон выходящее. Скорее всего неприятности на работе. Обычно этим все объяснялось. Может у него служащий прогулял? А кто у нас подчиненный Платона?
Девушка кинула обеспокоенный взгляд на Вайолета. Похоже, что и ему что и он был чем-то недоволен. Но он все время чем-то недоволен. Полина уже даже не удивлялась этому.
— Спасали бабушку, сбитую машиной. Потом рылись в ее вещах. Теперь оказываю помощь Вайолету, — как на духу отчиталась девушка. Надеясь, что этого будет достаточно и не последуют другие вопросы. Ей не очень хотелось вспоминать о произошедшем в лифте.
— А с ним что? — подозрительно спокойной поинтересовался Платон.
Успокоился, решила Полина. Точно он переживал за подчиненного, а когда узнал, то и настроение у него поменялось.
— Не знаю. В обмороки падает. Похоже, что боится закрытых пространств. А еще меня чуть не зарезали, — скороговоркой выпалила Полина, видя расширяющиеся в гневе глаза Вайолета.
— Что опять не так? — спросила расстроенно.
Она не знала с какой стороны ждать подвоха.
— Это вы мне? — Платон не терял связи, а самозабвенно продолжал участвовать в разговоре.
— Нет. Болящему, — Полина стала смелее, чувствуя негласную поддержку со стороны господина Посла. Если вдруг Вайолет надумает на нее бросаться, она пожалуется начальству. Какая-никакая, а защита. И на душе сразу же становилось спокойнее.
— Вы где? Я сейчас приеду, — он был настроен очень серьезно.
Беспокоится о подчиненном. Хороший начальник. Сердобольный.
— Нет. Не надо. Мы сами справимся. Ему уже легче. Даже скорую не надо вызывать, — Полина подумала, что Платон переживает о Вайолете. Ей даже в голову не приходило, что он волнуется о ней. Не привыкла девушка, что о ней, вообще, кто-то может думать.
— Дайте ему трубку, — тоном не терпящим возражений заявил Платон.
— А зачем? — шестым чувством Полина почувствовала, что если соберет двух мужчин вместе, то жди беды. А с бедою у нее и так сложные отношения.
Глава 39
От ответа на трудный вопрос меня спас все тот же телефон, который вдруг решил, что ему пора перезагрузиться. Иногда на него нападала такая блажь. Во всем виновата левая прошивка, установленная однокурсником для более быстрой работы. После ее инсталляции телефон действительно стал работать гораздо лучше, но при этом иной раз жил своей жизнью. Как будто в него подселили чью-то душу.
Не иначе готовился к восстанию машин, пробуя собственные силы.
Однако именно в этот раз я была благодарна и однокурснику с его ломаной прошивкой, и телефону внезапно надумавшему поиграть в мертвого.
— Ну, вот. Отключился, — произнесла постучав телефоном по ладошке. — Вечно он выкаблучивается.
Пожаловалась, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Кто? Платон? — оживился Вайолет.
Ему заметно стало лучше. Бледность ушла. В глазах появился блеск. Все это оценила за доли секунды.
— Если бы…, - пробормотала. — Телефон у меня барахлит.
— Так надо новый, — заявил мистер очевидность.
Можно подумать я сама не знала что нужно делать.
— Угу. С первой зарплаты и куплю, — пообещала сама себе. — Вам уже легче? — не всю же ночь мне торчать сиделкой в чужой квартире, пора и выдвигаться.
— Заметно.
— Вот и хорошо. Тогда я пошла дособираю вещи для Марии Сергеевны. Сегодня я точно к ней уже не попаду, — глянула на часы.
Время стремительно приближалось к полуночи.
О, Боже! Мне пора уже быть дома. А я до сих пор где-то брожу.
Проблема как оказаться в двух местах одновременно выступила на первый план, заслонив собою все остальные. Я совершенно забыла о непонятностях случившихся со мной совершенно недавно. Меня даже не волновало почему позвонил Платон.