И что осталось теперь от всех этих планов, намерений, мечтаний, от всего Раиного счастья?
Ничего, ровно ничего!
Вечером, когда она прибежала домой, чтобы поскорей взяться за учебник, оказалось, что исчезла Женя. Ночь была самой тяжелой в жизни Раи, и утром девочка проснулась разбитая и несчастная.
Когда она пришла в школу на испытание, учитель выполнил свое обещание и добросовестно спрашивал ее по всему курсу. Рая удивила его своими ответами, но совсем не так, как собиралась. Она не смогла как следует рассказать даже о самых простых вещах, которые прекрасно знала.
Как учитель ни старался помочь ей, ничего не получилось, и он принужден был поставить ей отметку «плохо» и назначить переэкзаменовку на осень.
Итак, переэкзаменовка стала фактом. На кровати сидела простудившаяся Женя. Предстоял разговор с матерью, которой Рая должна рассказать все, с начала до конца, и во всем повиниться.
Рая болезненно переживала свое поражение. Нет, теперь уж довольно выдумок, фантазий и всяческих изобретательских фокусов…
— Ты не беспокойся, Рая, — прервала безрадостные мысли сестры Женя. — Ты не беспокойся: завтра я буду уже совсем здорова, — прижалась она головой к плечу сестры. — Завтра вместе с тобой пойдем на речку. Шура с Леной пошли сегодня, а мы с тобой завтра. Хорошо?
Шура и Лена пришли свежие и бодрые. Они только что выкупались и чувствовали себя отлично.
— Ну, как наша больная? — осведомилась Лена.
— Здорова, совсем здорова! — закричала в ответ Женя. — Завтра мы с Раей тоже идем купаться!
— Хорошо, пойдем все вместе, — согласилась Шура. — А пока что за дело, товарищи! Мама вчера выпачкала руки о закопченный чайник, а сегодня сняла паутину в углу. В воскресенье она возьмется за уборку сама, и тогда мы с ней уже ничего не поделаем. Давайте предупредим события. Сейчас еще рано, и мы со всем управимся сегодня же.
Предложение Шуры возражений не вызвало. Действительно, за последние дни беспорядок в квартире принимал угрожающий характер. Не теряя времени, сестры тут же надели фартуки и взялись за дело. Мощный конвейер сестер Горских был восстановлен, и работа закипела.
Шура мыла пол, Лена — окна, Рая чистила ножи и вилки.
Однако четкую работу конвейера скоро нарушила Лена. Она вдруг выпрямилась и неподвижно застыла с мокрой тряпкой в руках.
— Рая, а как же выставка и слет юных техников? Ведь ты должна быть там!
— С этим покончено навсегда! — горько ответила Рая. — Машину туда наверное отвезли. А я не пошла, — добавила она и, едва сдерживая слезы, снова взялась за свои ножи и вилки.
Лена собралась что-то возразить сестре и даже уже открыла рот, как вдруг послышался звук незнакомого автомобильного клаксона. Низкий и мелодичный, он был гораздо сильнее и приятней пронзительного сигнала машины профессора.
— Смотрите, какой автомобиль к нам подъехал! Большой, красивый, а в нем Кондитер с каким-то военным! — крикнула Лена.
Подбежав к окну, девочки увидели, как высокий худой человек в военной одежде вышел из блестящего светлосерого автомобиля и вошел в парадное. Тёзка английский королей Эдуард Кондитер остался в машине и развалился на сиденье с небрежным видом, будто всю свою жизнь только и делал, что ездил в таких роскошных автомобилях.
— Это, наверное, к профессору, — сказала Шура.
— Да уж если бы к нам, я бы не обрадовалась, — отозвалась Лена, не ожидавшая ничего хорошего от спутников Эдуарда Кондитера.
Стук в дверь прервал этот разговор. В комнату вошел тот самый военный и спросил ученицу шестого класса тридцать девятой школы Раису Горскую.
— Это ты? — с любопытством сказал он, увидев Раю. — Я думал, ты больше. Ну хорошо, быстренько собирайся и поедешь со мной в город на слет юных техников. Поскорей! Я специально приехал за тобой. У нас мало времени.
— Нет, я никак не могу… Я не поеду! — решительно отказалась удивленная его появлением Рая.
— Никаких «не могу». Там тебя ждут. Секретарь областного партийного комитета слишком занят, чтобы тратить понапрасну время.
— Нет, нет! Я не могу ехать. У нас, как видите, уборка. Мне некогда. Если бы я была свободна, я бы сама пришла на слет, — сказала Рая уже менее уверенно.