— Если только ты не попросишь меня остаться, — ответил он.
Рэйчел вдруг поняла, что настал поворотный момент в ее жизни. Независимость была важна для нее, но этот человек, Ник, как ни удивительно, уже стал не менее важен. Он знал, как она ценит свою независимость, он давал ей выбор — даже вынуждал ее выбирать. Делать выбор было пока рановато, но ей не хотелось, чтобы он уходил.
— Останешься? — спросила она. — Пожалуйста.
Лицо Ника расплылось в радостной улыбке.
— Когда меня так вежливо просят, — сказал он, — как я могу отказаться.
23
Ник забрал Рэйчел и Роуз из Котсуолд-Корт в половине одиннадцатого. Когда старушка села рядом с ним на переднее сиденье, ее кресло разместилось в багажнике, а Рэйчел сзади, Ник сказал:
— Итак, куда едем?
— Если не возражаете, Ник, — сказала Роуз, — думаю, мне нужно побывать в баре «Король Артур» в Чарлтон Амброуз. После всего, что Рэйчел рассказала мне сегодня утром, мне что-то захотелось еще раз взглянуть на это место.
Утром Рэйчел пришла к бабушке, захватив с собой жестянку из-под печенья вместе с ее содержимым.
— Привет, дорогая. Какой приятный сюрприз, — сказала бабушка. Она стала хлопотать на своей маленькой кухоньке, готовить им кофе, а Рэйчел разожгла газовый камин, чтобы согреть комнату.
— Мы сегодня едем обедать в город, — сказала она.
— Да? Как мило. Тогда позвони миссис Дрейк и скажи, что меня не будет в обед.
К тому времени, как Рэйчел закончила разговор с комендантом, кофе был готов, и она отнесла его в гостиную.
— И с кем же мы будем обедать? — спросила бабушка, когда они устроились у камина.
— С Ником Поттером.
— Это тот, что передавал приветы?
— Он самый.
— Хорошо. Рассмотрю его как следует.
— Бабушка! — предостерегающим тоном сказала Рэйчел, но бабушка только рассмеялась.
— Не волнуйся, — сказала она. — Я буду очень тактична. А теперь рассказывай, с чем пришла.
Рэйчел вынула из сумки жестянку из-под печенья и сказала:
— Вот, бабушка. Я просмотрела все, и один конверт там для тебя.
— Для меня? — Вид у бабушки был изумленный.
— В самом низу лежал большой коричневый конверт, — объяснила Рэйчел. — Он был запечатан, но никому не адресован, поэтому я вскрыла его. В нем были кое-какие вещи, я их тебе сейчас покажу, и письмо, адресованное тебе.
Роуз Карсон побледнела.
— От кого? И что там написано?
— Я не открывала его, — сказала Рэйчел, — но думаю, что оно от твоей матери. Почерк на конверте очень похож на тот, что в дневнике.
Она протянула бабушке маленький белый конверт, и та взяла его дрожащей рукой. Вгляделась в надпись на лицевой стороне и сказала:
— Не могу прочесть без очков. Что там написано?
— Оно адресовано Розмари Дэй. Это же ты, да, бабушка?
— Меня никто не называл Розмари с тех пор, как она умерла, — удивленно сказала бабушка.
— Я и не знала, что это твое настоящее имя, — сказала Рэйчел.
— «Розмарин для памяти…» Открой его, будь добра.
Рэйчел осторожно вскрыла конверт и, достав письмо, протянула бабушке.
— Сейчас найду твои очки, — сказала она.
— Нет, прочитай мне вслух.
— Может, ты все-таки сначала про себя прочитаешь, бабушка? Мне кажется, так будет лучше.
Рэйчел протянула ей очки.
— Ты знаешь, что там написано? — спросила бабушка, взяв очки, но не надев их.
— Точно не знаю, — ответила Рэйчел. — Но, кажется, догадываюсь.
— Тогда читай.
Рэйчел взяла у нее письмо и развернула. Оно было датировано 3 марта 1924 года.
Милая моя Розмари, — прочитала она, — если ты это читаешь, значит, я умерла. У меня нет особых причин думать о смерти, но мы никогда не знаем, что ждет нас в будущем, и я хочу быть уверена, что ты узнаешь все о прошлом. О твоем прошлом. Ты знаешь, что твой отец погиб на войне. Его звали Том Картер, и он был храбрым человеком.
Не слушай никого, кто будет говорить тебе другое. Он шел ко мне, и за это его расстреляли как дезертира. Он не был дезертиром, не был трусом. Он сражался в первый день битвы на Сомме, а это, как ты наверняка знаешь, была одна из самых страшных битв в той войне. Он не бежал с поля боя, он спас раненого, дотащил его с ничейной полосы до перевязочного пункта. А потом пошел искать меня. Его судили военным трибуналом и расстреляли. Падре, который был с ним, — это наш приходской священник, мистер Смолли. То есть тогда он, конечно, не был приходским священником, он к нам приехал уже после войны. Он знал мистера Фредди из поместья, был с ним вместе на фронте, вот сквайр и назначил ему содержание. Он и про меня знал, потому что был с твоим отцом в его последнюю ночь. Когда война кончилась и солдаты вернулись домой, с ними пришел и мой кузен, Тони Кук. Его брат Гарри погиб, а он был большим другом твоего отца. Тони сказал мне, что видел, как Тома расстреливали. Тогда он еще не знал, что Том твой отец, это он позже догадался, когда до него дошли слухи.