Они уселись на плоские камни посреди двора.
– Что ставишь? – спросила Дина.
– Что ставишь? – не понял тот.
– Ну, я на деньги буду играть, – Дина высыпала из кармана мелочь. – А ты на что?
– Я на что? Я ничего не дам, – гордо заявил Сейфуллин. – У меня денег нету.
– Ставь собаку. Хороший пес, умный, – предложила Дина.
– Форшмак друг, – рассердился хозяин. – Друг! Форшмак – друг человека.
– Да ладно, чего орать-то? – пресекла выкрики Дина. – Я тебя проверяла. Давай тогда фотоальбом свой ставь.
– А-а! – закричал старик. – Зачем фотографии. Это мой, мой! Тебе не надо.
– А вот и врешь, – заметила Дина. – Не твои они, ты их украл.
Сейфуллин впал в панику и запричитал по-татарски. Пес залаял.
– Ладно уж, – снизошла к нему Дина, переждав смятение, – давай мои деньги поделим, как будто половина твоя. Понарошку.
Тот обрадовался. Они принялись играть, Дина мелом на камне записывала счет. Через час Света проснулась от ее возмущенных криков:
– Жулик, жулик, мухлюешь! Света, он мухлюет! Я видела, двойка была! Не было у тебя тройки, двойка была!
– Тройка, – кричал Сейфуллин. – Зачем говоришь двойка! Тройка была! – Он состроил обиженную мину: – Не жулик я, не жулик!
– Жулик! Я Александру Палычу скажу! – имя капитана действовало на Сейфуллина безотказно. Он сразу же принял вид смиренной жертвы и согласился:
– Пиши. Пиши двойка. Аллах все видит. Пиши, что хочешь.
Алик спланировал сделать все утром, еще до встречи с Палычем. Чтобы забрать Дину, нужно было одновременно договориться с Костиными пацанами, из которых реально оставалась команда Шизы. Последних вычислили, но маршрут, которым те продвигались в последний час, Алику активно не нравился: он слишком близко пролегал к месту встречи с капитаном. Алик торопился на встречу с Палычем, не зная, что опоздал: капитан в это время уже выехал на дорогу.
Мирза набрал номер Миши и осведомился, какие новости у Шизы. Миша дал координаты «паджеро», и эта информация встревожила еще больше. Джип направлялся туда же, куда и он. С Мишей и Артуром договорились встретиться у развилки. Алика беспокоила мысль, что Шиза перекупил Истратова. Тогда будет бойня, и что от кого останется, еще вопрос. Что будет с девочками? Если тех четверо, пусть даже один ранен, а их трое, то силы, считай, равны, и все дело во внезапности. Если же Истратов предупредил Шизу о месте и времени встречи, то дело плохо. Мог капитан подставить его и детей?
«А почему нет, – усмехнулся Алик. – Они же для ментов не люди, падаль. Пусть хоть все друг друга поубивают, до седьмого колена».
После развилки обе машины шли друг за другом аккуратно, держась на расстоянии. Алик ехал первым, внимательно следя за дорогой.
Он первым и увидел уазик, кривобоко торчащий возле угольной горы. Вид этой жалкой коробки многое прояснил. «Палыча просто пасли», – понял Алик и осторожно притормозил. Дождался Миши с Артуром. Они переговорили и двинулись к уазику с разных сторон. Машина была пуста, но трава поблизости оказалась истоптанной.
– Кровь, – сказал Артур, зайдя слева.
Они, не сговариваясь, двинулись по следам, держась поодиночке и прячась за кустами. Поломанные ветки и следы возле угольных куч вели их правильно.
– Тут волоком тащили, – сказал Миша и вдруг увидел капитана.
Тот был изрешечен. В бешенстве кто-то выпустил в мертвого всю обойму. Рядом валялся железный дрын, выпавший из рук. Они сгрудились возле мертвого тела.
– Больной этот Шиза на всю голову, – сказал Артур.
– Времени нет, – невпопад ответил Алик и побежал к машине. Все последовали его примеру.
Дальше они ехали по следам «паджеро». Вначале Костины ребята повернули в сторону поселка, но потом вернулись назад.
– Ранил капитан одного, в аптеку они ездили, – пояснил Миша. – Там и засветились.
Проселочная дорога была не заасфальтирована, и рисунок шин был виден четко. Алик все увеличивал скорость, прыгая на ухабах. Неожиданно дорога начала поворачивать влево, и за деревьями блеснула река. Алик затормозил, вышел из машины и влез на холм.
Картина была как на ладони. Джип «паджеро» стоял в кустах, Шиза с компанией на всех парах плыли на пароме к хибаре на противоположном берегу, где метался мужик в каком-то балахоне. Алик увидел, как мелькнули и попали за сараем Динины ноги в белых колготках, и побелел от гнева. Он слетел с холма, вытащил нож и проколол шины «паджеро». Внутри салона ему послышался звук, но оказалось, звук шел из багажника. Алик открыл: с ртом, заклеенным скотчем, там лежала скрючившись связанная Зоя. При виде Алика она закатила глаза от ужаса. Он выволок ее из багажника, сорвал скотч и спросил: