Наоми больше не могла ждать, она жаждала увидеть страх, когда мужчина очнется. Тот страх что заставит осознать какую глупость он совершил, придав их клан. Вытянув свою катану брюнетка с силой ударила рукояткой по животу мужчине, что тот слегка вскрикнул подобно свинье и упал с кровати на пол. Очнувшись, тот попытался сесть на колени, но его пышные габариты видно мешали, а когда его расплывчатое лицо все-таки смогло подняться на уровень колен девушки, то Наоми с силой ударила того по лицу, что бы из уст мужчины не вырвался крик.
- Ну что, шавка, помнишь нас? – приставив лезвие катаны к самому горлу, старшая куноити слегка повела лезвие в право, оставляя мелкий порез. В ее кошачьих глазах пылала ярость, воспроизводя давление, казалось, что Наоми просто испепеляла не давая феодалу пошевельнуться. Запах крови сразу донесся до чуткого носика Тенши, из-за чего девушка слегка сморщилась, но был здесь и другой запах – это страх смерти.
Редактировала: enivvs
====== Часть 9 ======
9 часть
- Сволочь… Наконец-то я добралась до тебя, скотина неблагодарная. Теперь ты не уйдешь от наказания и сполна заплатишь за все те злодеяния, что совершил против нашего клана. Радуйся, ликуй, убогий. На тебя отныне снизошла благодать возмездия Киёмидзу! Сегодня ты сдохнешь! – Понизив голос, свистящим полушепотом сквозь зубы прошипела Наоми, с отвращением пнув дайме ногой, и он словно пешка отлетел к подножию кровати. Ударившись о спинку постели, мужчина громко взвыл от боли, сжался в комочек.
Однако ни тени жалости не отразилось в холодных глазах куноити. Спокойные и бесстрастные, они сверкали, как два кристаллика в лучах дневного солнца, завораживая бушующими в их скрытыми глубинах эмоциями.
Эти стоны, будто музыка для ее ушей, бальзамом проливались на отравленное ненавистью сердце.
Жажда одолевала Наоми и она уже не могла остановиться, впервые в жизни подойдя так близко к намеченной цели, по сути, оказавшись на пороге осуществления мечты, скрупулезно лелеемой долгие, бесконечно долгие годы прозябания в нищете, на дне общества. В то время как враг, упиваясь свободой, наслаждался жизнью, катаясь, словно сыр в масле, они с Тенши боролись за существование, сутки, напролет вкалывая на тренировках, чтобы хотя бы на шаг приблизить миг расплаты. И теперь, когда желаемое, наконец, свершилось, Наоми не собиралась отступать.
Мерзкое ничтожество! Тадзиява заслужил участь быть распятым, растерзанным и посаженным на кол одновременно. Но даже это не смоет кровавые следы тех бесчисленных преступлений, в которых с головой погряз дайме.
«Вой, Тадзиява, стони и умоляй! Тебя никто не спасет, никто не пожалеет, не придет на помощь!» – Про себя злорадствовала Наоми, не спуская с врага свирепых, горящих ненавистью глаз.
Она позаботиться об этом, самолично прикончив каждого, кто посмеет встать у нее на пути.
Шагнув вперед, Наоми крепче обхватила рукоять катаны. Это типичное орудие ниндзя и самураев в ее маленьких тонких пальчиках, порой превращалось не просто в смертоносное оружие, а практически в средство массового поражения. Имея в руках один только меч, куноити могла без особого труда вырезать целый взвод высококвалифицированных солдат. А никчемный феодал для нее, что былинка на ветру, не стоит затраченных усилий. Впрочем, девушка особо не переживала по этому поводу. Как никогда прежде, Наоми была невозмутима и собрана. Она давно все решила для себя. Убить человека для нее ничего не стоило. Обычно девушка не чуралась даже самой грязной работы, но месть дело тонкое. Это блюдо, которое подают холодным. И она заблаговременно позаботилась о том, чтобы ничто не омрачило этот праздничный для них с сестрой день, проведя большую предварительную работу, тщательно проработав план вторжения. И уже на первых парах он принес свои плоды.
Ночь опутала округу, опустившись на землю темным покрывалом непроглядного сумрака, погрузив обитателей усадьбы, затерявшейся в густых дебрях смешанного леса в сон. Не было слышно ни звука, лишь изредка со стороны оборонительных укреплений раздавалась четкая перекличка постовых, охранявших оборонительные редуты башни, не ведавших о том, что неприятель уже проник на территорию усадьбы. Впрочем, так и было запланировано.
Не видать Тадзияве пощады. Сегодня славный господин – блистательный вельможа, наводивший смертельный ужас на вассалов и соперников, любимец Светлейшего Императора, а по совместительству всего лишь жалкий интриган и трус, на совести которого десятки, а может быть и сотни загубленных жизней, прекратит свое существование, как и подобает предателю, умерев страшной, болезненной смертью.
Наоми была решительна и непоколебима, прекрасная как Немезида с оголенным клинком в руке, горящим в свете ночника неземным светом возмездия…
Ни капля жалости не омрачала сомнением ее полную уверенности душу. Горячее сердце молчало, глухо билось в груди, пульсом разгоряченной крови пульсируя в висках.
Чутко ощущая присутствие сестры за спиной, девушка решительно шагнула к кровати, чувствуя неразрывную связь между ними, ниточкой единения соединившую их сердца до скончания жизни. В этот животрепещущий для них обоих момент, как никогда прежде Наоми осознавала единство с Тенши. Они были разными в восприятии действительности, в понимании того, что хорошо, и что плохо, но, не смотря, ни на что оставались сестрами по крови, по духу, по рождению, наследницы древних традиций некогда славного клана, канувшего отныне в пучину бесславия по прихоти коварной судьбы. Великая насмешница, она играла жизнями людей, заставляя подчас решать неразрешимые задачи. Однако и это не беда. Замаранная честь клана взывала к отмщению. И их долг, как последних представительниц рода, поквитаться за нанесенное оскорбление, кровью обидчика смыв пятно позора на репутации Киёмидзу.
Заметив движение со стороны куноити, Тадзиява опасливо дернулся в сторону и, задрожав всем телом, испуганно вжался в спинку кровати, глядя на нее расширившимися от ужаса маленькими поросячьими глазами, в тревожных глубинах, которых отчетливо застыл неописуемый страх перед смертью. Он боялся, и это ощущение физического превосходства наполнило сердце куноити неописуемой радостью.
Иронично выгнув бровь, Наоми с насмешкой окинула мужчину взглядом с высоты своего роста.
И этот убогий старичок, которому на вид было далеко за 60, с обрюзгшим, испещренным глубокими морщинками лицом и маленькими поросячьими глазками под заплывшими веками, и есть тот феноменальный стратег, одним взмахом ухоженной кисти подписавший приговор лучшим синоби клана Киёмидзу?
На мгновение Наоми усомнилась в справедливости подобных выводов. Каждый Киёмидзу отличался определенными способностями и выбивался из рядя типичных синоби выдающимися умениями. Так мог ли подобный червь, каким бы умелым и интеллектуально развитым он не был, извести их всех поодиночке?
Едва ли! Здесь явно крылось нечто большее… Возможно они что-то упустили. Не мог ли Тадзиява быть только исполнителем чьей-то воли?
Подобные выводы показались девушке вполне разумными. Определенно в этом что-то есть. Убрать чужими руками неугодных конкурентов куда проще, чем самому пачкаться в крови. Хотя, если посмотреть на ситуацию под иным углом, Тадзиява и только он, в первую очередь, был заинтересован в уничтожении Киёмидзу. Его самолюбие не смогло вынести того оскорбления, что невольно нанесли ему старейшины клана, унизив на глазах императора, вот дайме и затаил обиду, поклявшись отомстить.