— Ну, рассказывай, что случилось, Крокодил, — обратился Самвел к стоявшему перед ним Крокодилу. — Только не ври мне, слышишь?
Косарева услышала доносящиеся из гостиной голоса и замерла под дверью.
— Держать мне тебя негде, — услышала она голос Самвела, — здесь Надежда живет, сам знаешь. Посиди чуток в подвале. Я что-нибудь придумаю.
— Только не говори ей обо мне, хочу сюрприз сделать, — усмехнулся Крокодил.
Косарева отскочила от двери и быстро выскользнула из дома.
Ритка привела Борюсика на базар. Она уверенно шла между торговыми рядами, направляясь к посудным палаткам. В ушах звенел задорный речитатив продавщиц:
— Эй, прохожий, на ходу покупай сковороду!
— Пищу свежую, как бриз, освежает мой сервиз!
— Покупаем прямо сейчас, чтобы не покупать прямо потом!
— Гляди, Борис Михалыч, вот моя натуральная стихия, — весело щебетала Ритка, на ходу здороваясь с товарками. — У нас не просто базар. Здесь собрались философы и поэты. Вот где Юрию Владимировичу нужно черпать мудрость житейскую!
— И как же здесь проявляется твой талант? — Борюсику было по-настоящему интересно.
— Ну, гляди. Ты как считаешь, мы живем, чтобы есть, или едим, чтобы жить?
— И то и другое, разумеется. Это еще древние доказали: кулинария — квинтэссенция нашей культуры. Кухня — аббревиатура национального сознания.
— Ой, а как это попроще?
— Можно и попроще. Скажи мне, что ты ешь, и я скажу тебе, кто ты!
— Нет, Боря. Скажи мне, из чего ты ешь, и я скажу, кто ты! Борюсик развеселился, слушая Риткину философию.
— Я, Боря, гарантирую своевременный и радостный прием пищи посредством продажи населению кухонной утвари.
Вдруг Риткин взгляд зацепился за какую-то женщину. Это была Косарева. Ритка было отшатнулась, потом резко обернулась, Косаревой на том месте уже не было. Ритка заметно помрачнела.
— Что с тобой? — спросил Борюсик, заметив такую неожиданную перемену в ее настроении.
— Мне померещилось кое-что… страшное.
А Косарева уже торопливо шла по базару дальше. Она подошла к «рабочим местам» нищих. Постояла минуту в раздумье, потом отозвала одного из них в сторону, что-то быстро проговорила, достала из кармана деньги и сунула ему. Нищий понимающе кивнул. Косарева отошла в сторонку. Нищий вернулся на свое место и вдруг ни с того ни с сего заорал на своего соседа. Крик перешел в драку.
— Ты зачем мои деньги забрал, пока я отходил? — надрывался нищий.
Косарева, убедившись, что драка разгорается, поспешила позвонить по телефону.
— Самвел, я на базаре, — возбужденно говорила Косарева, — тут такое происходит! Беги скорее туда, где нищие сидят.
Подведя Борюсика к посудным палаткам, Ритка познакомила его с Анжелой и Зямчиком. Галантный Борюсик поцеловал Анжеле руку и пожал Зяму лапку.
— Кто-кто это у нас? — игриво переспросил Борюсик. — Это ваш зам? А по каким вопросам?
— По всем жизненным вопросам, — ответила польщенная Анжела. Но о деле не забыла: — Рита, ты платье привезла?
— Не-а, Борис Михайлович от него бирку оторвал.
— Ой, боже! — расстроилась Анжела. — Да мне Валька за этот наряд голову оторвет! Знаешь, сколько он стоит?!
— Разрешите вмешаться, милые дамы, — сказал Борюсик. — Мы с Маргариточкой как раз приехали отдать вашей Валентине долг. За платье. Вот, не сочтите за труд передать. Прошу.
С этими словами он протянул удивленной Анжеле деньги. Ритка торжествовала. Мимо них быстро прошагал Самвел.
К стоящим около палатки Борюсику и Ритке подошел Васька, злой с похмелья. Увидев довольную жизнью Ритку, он еще больше разозлился.
— Оп-па! Снова очередного хахаля привела?! — раздраженно начал заводиться Васька. — И когда ты, Ритка, угомонишься? Клейма на тебе негде ставить! Кто у тебя следующий?
Ритка остолбенела, даже не успев прогнать с лица улыбку.
Борюсик горой надвинулся на Ваську. Анжела, от греха подальше, быстро спрятала Зяма в домик под прилавок.
— Иди проспись, чучело гороховое! — набросилась она на Ваську. — Не слушайте вы его. Мелет неизвестно что.
— Я не мелю, Василий Иванович всегда правду говорит, — замотал головой Васька.
— Ну, спасибо тебе, Василий Иванович, удружил, — поникла Ритка. — Я думала, ты — человек, а ты…
Борюсик вдруг схватил Ваську за руку, подтянул к себе, быстро приподнял ему веки и заглянул в глаза. Тот от неожиданности опешил и не сопротивлялся. Борюсик выпустил Ваську, вынул платок, вытер руку.