Сказать, что нужна его помощь? Порекомендовали в издательстве как отличного юриста по авторскому праву? Извиниться за вчерашнее хамство? Все-таки выгнала человека из дома. Что еще? Люблю тебя с детства? Ха-ха-ха. И именно по этой причине попросила выйти вон. О Господи. Наберу его номер и что-нибудь придумаю на ходу. Может, его и дома-то нет.
Лиза задержала дыхание (главное — спокойствие и собранность) и протянула руку к телефону. Он пронзительно зазвенел. Лиза чуть из тапочек не выпрыгнула.
— Алло, — схватилась за сердце. Оно так билось, что под кожей ощущалась горячая пульсация.
А в ответ тяжелый вздох вместо слов. Приглушенный кашель.
— Алло, — сердито повторила Лиза.
— Извини, что беспокою тебя так поздно. Решил все-таки позвонить и извиниться за вчерашнее.
Кирилл! Лиза сжала трубку, сердце снова запрыгало, подлетая к горлу. Оба замолчали: она потому, что впала в оцепенение; он лихорадочно придумывал, что сказать дальше. Или уже пора прощаться?
Заговорили одновременно.
Лиза: Я тоже собиралась…
Кирилл: Никак не хотел тебя тревожить…
Снова замолчали. На этот раз растерянно. Дальше опять нестройным хором.
Лиза: Я хотела сказать…
Кирилл: Я говорил…
И плотина рухнула: облегченно рассмеялись.
— Кирилл?
— Да?
— Сейчас, кажется, моя очередь говорить?
— А ты уверена?
— Я считала.
— Я тоже считал. Но, так и быть, уступаю.
— Так вот, — Лиза развалилась в кресле, по телу разливалось, перекатывалось приятное тепло. — Это я собиралась перед тобой извиняться. Первый раз в жизни выгнала из дома человека. И кого? Друга детства.
— И главное — за что? — вставил Кирилл.
— Тебе права голоса еще не давали, — строго отчитала его Лиза. — И главное, за что?
— За то, что он объяснился ей в любви!
— Это нечестно! Регламент еще не закончился.
— Тогда, может, сделаем так? — осторожно и серьезно сказал он. — Ты пока говори в трубку, а я тем временем приеду? Попробуем переиграть вчерашнюю сцену?
Лиза прикрыла глаза, улыбка застыла на ее губах. Она молча кивнула.
— Почему же ты не отвечаешь? — тихо спросил он.
— Я кивнула, — сказала она. — Ты разве не видел?
— Тогда я еду. — Он помолчал. — Ты снова кивнула?
— Угу.
Раздались короткие гудки. Лиза прижала трубку к щеке, так и сидела: с закрытыми глазами, с гудящей трубкой у лица.
Очнулась. Не одета! Не причесана! Быстро — в душ, одеваться, краситься! Она вскочила, бросила трубку, а телефон словно только этого и дожидался — разразился неистовым звоном.
— Да? — Она чуть не сказала «любимый». — Что забыл спросить?
— Извини, но это я, — голосом Кати словно заговорила сама судьба.
Лиза обреченно опустилась в кресло. Звонки сестры давно уже сулили только дурные вести.
— Можно, я сегодня у тебя переночую?
— Больше негде? — тихо спросила Лиза.
— Нет, — так же тихо ответила Катя, и эта тихость была настолько ей несвойственна, что Лиза сразу поняла: ее сестре плохо. Возможно, очень плохо.
— Конечно. Приезжай, — сказала упавшим голосом.
Посидела некоторое время не двигаясь, затем медленно набрала номер Кирилла. Он, слава Богу, был еще дома.
— Уже выхожу! — бодро сказал он Лизе.
— Не надо, Кирилл. Ничего не получится.
— То есть как?
— У Кати серьезные неприятности, и она сейчас едет ко мне, — Лиза сглотнула. — Видимо, поживет у меня несколько дней.
— Это невозможно, — выдохнул Кирилл.
— Мне тоже очень жаль. Позвоню тебе завтра. Хорошо?
— Лиза… — Кирилл хотел сказать ей так много, но смог лишь повторить: Лиза…
— До завтра.
— До завтра.
На следующий день Лиза никуда не пошла. Долго спали. Гостья на диване, хозяйка на раскладушке. Катя приехала с таким разнесчастным видом, что укладывать страдающую сестру на неудобную раскладушку Лиза оказалась просто не в состоянии. Хотя подозревала, что так теперь и поведется — на свой диван она переляжет только после отъезда Катерины.
Полночи проговорили. Лиза слушала, раскрыв глаза в темноту, охала, сопереживала, иногда задавала вопросы. Неужели не замечала, что за тобой следят? Только один раз кольнуло, да я внимания не обратила. И много фотографий? По всей квартире. А как же теперь Эдик? Видеть его не могу. Что делать-то будешь? Работать. Искать квартиру. Жить. Не страшно? Самое страшное позади. Все время подмывало спросить, надолго ли ко мне, но язык не поворачивался.
Утром Катя поднялась, когда Лиза уже приготовила завтрак. Кое-как умылась, но не причесалась, села за стол, стала сонно ковырять вилкой омлет.
— Даже смены белья нет, — она горестно покачала головой. — Сволочь.
— Ладно тебе, — сказала Лиза. — Ты у него деньги стянула. На подштанники небось наскребешь.
Катя подняла голову, внимательно вгляделась в сестру.
— А ты циничная стала, — сказала, наконец. — Тебе не идет.
— Цинизм больше по твоей части, это правда, — согласилась Лиза.
Повисло нехорошее молчание.
— А чьего это звонка ты вчера ждала? — поинтересовалась вдруг Катя.
— Так, одного старого знакомого, — отговорилась Лиза и почувствовала, что краснеет.
Вскочила из-за стола, занялась кофе — только бы Катя ни о чем не догадалась. Лиза отлично знала, что ее младшая сестра может выкинуть самое неожиданное коленце. Рука с чашкой замерла: отчетливо представила, что Кирилл сталкивается с бывшей супругой и снова, как и в детстве, как и всегда, моментально забывает про нее, Лизу.
— Да не бойся ты, не уведу, — Катя лениво отпила сок. — На мужиков смотреть тошно.
— У них-то на тебя рвотной реакции нет, — мрачно пошутила Лиза.
— Знаешь что, — Катя потянулась, выпрямилась. — Давай махнем сегодня по магазинам. Мне же одежды надо купить, а то ведь, смешно сказать, надеть нечего.
— Как обычно, впрочем, — сказала сестра, и обе рассмеялись. — Давай. Пьем кофе — и вперед.
Они прошатались по городу весь день. Накупили кучу вещей Кате, а заодно пару обновок и Лизе — уж очень заразительно делала покупки Катерина, устраивая в магазинах целые представления с привлечением местного «актерского» состава. Умудрялась закрутить всех продавщиц сразу. Иногда ее узнавали, тогда она скромно смотрела в пол и застенчиво давала автограф. Лиза стояла в сторонке и посмеивалась. Ее непосредственное участие в спектакле понадобилось, пожалуй, только один раз.
На выходе из очередного дорогого магазина с ними попытались завязать знакомство двое молодых мужчин. Начали с обычных вопросов: который час, да как зовут, да куда теперь направляетесь. Катя, по обыкновению, взяла инициативу в свои руки и несказанно удивилась, когда оба новых знакомых попросили телефон Лизы. Сестры так обалдели, что посчитали ситуацию несуразным недоразумением, и потом долго над ней смеялись.
В этот день Лиза так и не собралась позвонить Кириллу. Все время боялась, что присутствие сестры нарушит то неустойчивое состояние счастья, тот круг света, в котором очутилась она с любимым. Никак не могла поверить, что Кирилл пришел к ней, именно к ней, а не к подобию бывшей жены, которую так страстно и болезненно любил. Лизе казалось, что его слова обращены к тени за ее спиной, а в чувстве его таится обман, этакая червоточинка. Ну и пусть, говорила она себе. Лишь бы этот обман подольше продлился.
Кирилл же напрасно прождал ее звонка. Несколько раз брался за телефон сам, но мысль, что трубку возьмет Катя, останавливала его. Уж кого-кого, а ее слышать совершенно не хотел. Так и промаялся весь день в пустом ожидании.
По-настоящему весела и беспечна была лишь Катерина. Ее хандру смыло московское солнце, и Лиза, глядя на счастливую физиономию сестры, только молча удивлялась. Недавний шторм-торнадо-смерч, пронесшийся в ее жизни, на самом деле не оставил на ней ни малейшего видимого следа. «Жизнь сначала, значит, жизнь сначала, и это замечательно», — сказала ей Катя.