- У тебя есть сестра близнец?
- Да. Но она не любит гулять по дому. В основном Екатерина сидит в своей комнате и постоянно расчесывает свои прекрасные волосы серебряным гребешком.
После этих слов девочка рассмеялась, а затем, вернувшись к кровати Софии, взяла сестру за руку.
- Лошадь чего-то испугалась и встала на дыбы. София упала и ударилась затылком. Мне кажется, Матильда увидела змею.
- Матильда?
Лиза отпустила руку сестры и вновь, посмотрев на гостя, ответила на его вопрос, голосом, по-детски заигрывающим и таким чистым и спокойным, что говорить с Лизой хотелось непрерывно.
- Так звали лошадь, на которой ехала София. Матильда. Наш папенька имел много лошадей и давал им самые изысканные клички.
- Матильда, действительно красивое имя, - согласился Чернов. Он уже разложил все необходимое и, перенеся больше свечей к кровати, стал ощупывать пульс Софии, затем, приподняв правое веко, оценил состояние зрачка, опередив, что тот ушел сильно вверх. Вернувшись к своему саквояжу, он стал вынимать колбы с резиновыми трубками.
- Может быть, София просто не умеет ладить с животными, - сказала Лиза, наблюдая за действиями гостя с интересом.
Николай пожал плечами и добавил, вставляя трубку в вытянутую колбу:
- Милая, будь добра, попроси кого-нибудь принести теплой воды и ещё ... - он осмотрел комнату, застыв на мгновение. Лизы уже здесь не было, дверь закрыта и только свечи всё сильнее создавали тени, заменяя собой уходящее за кроны сухих деревьев солнце.
Николай собрал аппарат для переливания крови, установив его возле кровати. Затем он передвинул кресло на такое расстояние, чтобы резиновые трубки дотягивались и до него. Воткнув иглу в вену на руке Софии, он сел в кресло и вторую иглу, воткнув себе в руку; закрыл глаза, включив хитроумное устройство, совсем недавно собранное им самим по доработанным чертежам его отца - Чернова Григория Яковлевича.
Кровь тоненькой струйкой побежала по трубке в колбу, а затем устремилась дальше в руку Софии, где попав в вену девушки, распространялась по всему ее организму, соединяя собой две жизни, которые отныне будут существовать в этом прекрасном, юном теле.
Отдавать часть себя, как духовно, так и физеологически, вот чему учил Григорий Яковлевич, говоря с трибуны университета о том, что плоть человеческая, способна помочь любому, если знать, как поделиться ею. Подобные высказывания воспринималось как ересь сумасшедшего. Многие отцы медицины, посмеивались над практическими действиями Чернова Григория, ровно до тех пор, пока мужчина не
оставил этот мир, завещав все свои труды единственному сыну, идущему по его стопам.
Но Николай был более скептичным человеком. Он всегда верил в науку и традиционную медицину больше, чем его отец, возлагавший надежды на народную мудрость, часто при этом, опровергая новые открытия, которые считал ошибочными.
Закрыв глаза, Чернов отдавал собственную кровь неизвестному ему человеку, ощущая как усталость от поездки начинает давать о себе знать. А ведь после переливания, ему будут нужны силы, чтобы продолжить обследование.
Он вспомнил образ Лизы, прекрасной девочки, разгуливающей по холодным коридорам особняка, в откровенно летнем платье и решил, что, несмотря на довольно плачевный внешний вид поместья, жизнь здесь, еще теплится.
«Не спи»
Открыв глаза, мужчина вырвался из мучительно тяжелого сна. Перед ним стоял письменный стол с записями, сделанными, за последние пять дней. Каждая запись датировалась и в любой момент, доктор мог выдернуть хронологически верные заметки и определить, когда они были сделаны. София ещё не пришла в сознание, несмотря на три операции, которые Чернов сделал, чтобы ускорить процесс заживления раны.
Последнее переливание было проведено вчера и эта процедура, слишком сильно сказалась на его собственном здоровье. Вялость, сонливость, невнимательность, всё это навалилось на Николая, мешая работать. Ему необходим был длительный сон и обильное питание. Восстановление сил дало бы ему возможность продолжить работу и если за сутки состояние Софии не ухудшиться, то тогда есть шанс.
Чернов тяжело поднялся на ноги и, взяв с собой свечу, покинул комнату. Прислонившись спиной к стене, Николай несколько секунд стоял с закрытыми глазами, пытаясь привести себя в порядок. Голова сильно кружилась, в желудке все сжималось от голода, организм требовал восстановления, полностью игнорируя врачебную этику, предписывающую не отходить от кровати тяжелобольного пациента.
«Иди»
Чернов направился к лестнице, цепляясь рукой за стену. Еще никогда ему не было так тяжело и плохо. Возможно, последнее переливание крови полностью забрало у него все силы, тем более, что он поторопился и в какой-то момент не правильно рассчитал давление из-за чего кровь из вены Софии, перешла в колбу, попав в его собственное тело. В тот момент Николай не придал этому значения и, восстановив правильную работу аппарата, продолжил переливание.