Вечер в театре… «Лебединое озеро». Давненько она уже не была на балетном спектакле. Года три, а то и четыре… Зал заполнен до краев. Спектакль выкуплен одним из краковских лицеев[25]. Два места зарезервировано для ЦСБ. Генерал не знает, что Катаржина догадывается о существовании незаметной охраны… Но, в принципе, то, что она делает, не запрещено.
С балкона четвертного яруса сцена видна замечательно. Балерины танцуют в такт музыке. Катаржина выбрала себе паршивое место, почти под самой стенкой, слева. Отсюда сцена видна под углом, который немного мешает воспринимать целое. Зато прекрасно видна центральная часть зрительного зала. Темно, но для чего тогда новейший прибамбас со склада ЦСБ, бинокль с термопреобразователем? Балкон третьего яруса. Дюжина разодетых учениц. Среди них девушка лет двадцати, возможно двадцати двух. Она не выглядит значительно старше своих подопечных. Одета скромно, но элегантно. На выступление балерин глядит холодно, но спокойно. Сколько раз могла она видеть этот балет? Двадцать? Восемьдесят? Когда последний раз была она в театре на «Лебедином озере»? Пять лет или век назад? В принципе, можно и спросить… Конец акта. Опускается занавес. Лицо сестренки теряет мечтательное выражение. Зато ученицы выглядят скучающими. Кстати, что за идиотская идея, все время выбирать для себя работу, требующую возиться с молокососами столетие за столетием…
Катаржина вскакивает с места, бежит по коридору, сбегает вниз по лестнице. Ее провожают возмущенные взгляды зрителей, достойно шествующих в фойе. Кузинка, в окружении своих учениц, выходит в главный вестибюль. Она не знает, что за ней следят.
Агенты ЦСБ проходят тщательную и сложную подготовку. Работающие в Бюро техники тоже имеют свой цикл тренингов, хотя и не столь мелочных. Катаржина спокойным шагом идет за небольшой группой учениц, следя за их учительницей. Простенькое платьице, сумочка, произведенная, скорее всего, в Китае. В сумочке револьвер. Интересно, а не тот ли самый «наган», с помощью которого восемьдесят лет назад защищалась в школе. Исключить нельзя, это надежное оружие с калибром, способным уложить даже слона. К тому же, вероятно, нож в ножнах на бедре. Как видно, жизнь у кузинки была нелегкой, вот она и научилась заботиться о себе…
В разведке агентов учат, как заводить знакомство, не пробуждая подозрений выслеживаемого… Катаржина подобной подготовки не проходила… Но быка лучше всего брать за рога. Тогда… Она ускорила шаг. Девчонок обошла, прячась за рядами колонн. Добралась чуть ли не до конца фойе, развернулась и направилась навстречу судьбе. Быстрым, легким шагом.
— Привет, кузина.
На лице Станиславы на миг появилось изумленное выражение… В глазах блеснул страх. Люди, испытывающие страх, способны на самые неожиданные действия… Истории известны несколько знаменитых убийств, совершенных в театре: Линкольн, Столыпин…
— Минуточку. — Станислава касается пальцами виска, словно пытается припомнить. Это она играет перед своими подопечными. Сразу же их не сплавила, а это означает, что о чем-то догадывается. Она вступила в игру. Следовательно, ей необходимо помочь…
— Катаржина Крушевская, — подсказывает девушка.
— А-а, кузинка Кася. — Лицо учительницы лучится восторгом, хотя глаза остаются такими же холодными. — А я тебя сразу и не узнала.
Так, что делать дальше. Можно немного попугать.
— Ну, мы уже столько веков не виделись, — с легким акцентом на «веков».
Не сильно ли напугала? Похоже, что так.
— Девочки, возвращайтесь на свои места, антракт уже кончается, — обращается Станислава к ученицам. — Я через минутку приду.
Девчонки тут же смылись. Лицо преподавательницы тут же становится серьезным.
— Ты кто такая? — тихо спрашивает она.
— Я и вправду твоя кузинка, — усмехается Катаржина. — Из Крушевских герба Хабданк.
Станислава подходит к перилам лестницы и долго глядит на прогуливающихся людей.
— Как ты меня нашла? — спрашивает она наконец.
— В моей, а точнее — нашей семье существовала легенда, переходящая из поколения в поколение. Легенда о прабабке, которая так никогда и не постарела.
— На основании одной только легенды ты не смогла бы меня идентифицировать. — Голос холодный, но в нем слышно любопытство. Женщина не настроена враждебно.
— Я видела портрет в Национальном музее[26]… Сама же работаю в ЦСБ с компьютерными системами идентификации преступников…
На лице Станиславы появилась легкая усмешка.
— И какое же преступление я совершила?
Она слегка склоняет голову набок.
— Пользование фальшивыми документами, — выпаливает ее кузинка. — А так же, как мне кажется, применение препаратов, не допущенных к обороту Министерством Здравоохранения…
— Воспользовавшись, хмм… семейной солидарностью, осмелюсь сразу же спросить, не ведется ли против меня официальное следствие?
— Нет. Просто я злоупотребила доверием начальства, чтобы тебя найти… А при случае попала на одного твоего знакомого…
— Догадываюсь, о ком идет речь. И как же выглядит, назовем это так, состояние рода Крушевских?
Катаржина указала жестом собеседницу, затем коснулась ладонью собственной груди и показала два пальца.
— В принципе, совсем никак не выглядит, — сказала она.
В фойе прозвенел звонок. Сейчас начнется следующий акт… Девушки глядят друг на друга. Они уже «обнюхались» и теперь испытывают радость, которую способно дать обнаружение кого-нибудь, кто думает так же, как ты…
— Приходи в гости, — предложила Стася. — Адрес знаешь?
— Естественно. Как тебе будущая суббота?
Та кивнула.
— Хорошо. Быть может, часика в четыре вечера? Приятно было познакомиться.
Второй звонок.
— И который это уже раз? — не выдержала Катаржина.
— «Лебединое озеро»? — сестренка сразу же догадалась про смысл вопроса. — Честно говоря, не считала. Раз, наверное, тридцать… А ты?
— Первый, — спустила та голову.
Улыбка. Спокойная, дружелюбная.
— Тогда беги поскорее, а не то опоздаешь на начало третьего акта. А было бы жаль.
Они расстались
Снаружи жилище подозрительным не выглядело. Старый, еще довоенный каменный дом, солидная дубовая дверь. Звонок… Катаржина нажала на латунную кнопку. Внутри раздался мелодичный гонг. Растягивающееся мгновение неуверенности. После того, как ее раскрыли, кузинка попросту могла сбежать. И все же — нет. Ключ проворачивается в замке. Двери открылись.
Станислава надела легкое льняное платье. Небольшой серебряный, инкрустированный рубинами крестик, тот же самый, что так замечательно был выписан на портрете, висел на шее. На ногах мягкие домашние шлепанцы. Она не была вооружена. Разве что попытается заколоть длинной шпилькой из своей китайской прически.
— Привет, — хозяйка поцеловала гостью в щеку, — проходи, пожалуйста.
Выходит, закалывать не собирается. Мебель новая, но стилизована под старину. На стене слуцкий пояс от кунтуша[27]… Две скрещенные сабли.
Девушки прошли в небольшую гостиную. Станислава достала коробку длинных, каминных спичек и развела огонь под стоявшим на подоконнике самоваром.
— Чай скоро поспеет, — пояснила она.
Они уселись в кресла. В принципе, говорить ничего было и не нужно. С первой же встречи в театре они почувствовали симпатию друг к другу. Стася чувствовала любопытство кузинки. Она сняла крестик с шеи. Отвинтила верх. Из углубления внутри высыпала на кусочек салфетки с десяток красных кристалликов.
— Философский камень, — сказала она. — Произведенный мастером Сендзивоем из Санока в конце XVI века. Нас было шестеро. Каждый получил одинаковую порцию…
25
Нифига себе лицейчик… Вместимость большого зала варшавского Большого Театра — 1800 человек. А если учесть, что первоклашек-второклашек вряд ли взяли с собой… :) — Прим. перевод.
26
Краковский Национальный музей Чарторыйских, старейший в Польше и один из самых старых в Европе. Открыт он был в 1878 году, а основой его были собрания княжны Изабеллы Чарторыйской, начатые еще в 1801 году в Пулавах. Впоследствии все собрание было перевезено в Краков. Находится музей неподалеку от Флорианских ворот краковского града. Среди множества замечательных экспонатов именно там вы можете увидеть и единственную в Польше картину Леонардо да Винчи — «Даму с горностаем». А вот имеется ли там портрет Станиславы Крушевской, об этом интернет-источники не сообщают… — Прим. перевод.
27
Кунтуш — кунтыш м. зап. южн. род верхней мужской одежды, иногда на меху, со шнурами, с откидными рукавами; польский верхний кафтан. — Словарь В. Даля. Кунтуши перепоясывали широкими, вышитыми, иногда с кистями (как раз — слуцкий) поясами.