Однажды во вторник ничего не предвещало беды... и тут раздался рядовой звонок в дверь, я было подумал, что это что-то забыла и вернулась няня Маша, которая за малую денежку и кое-какие дефицитные продукты сидела с нашей дочуркой. Держу Сашеньку на левой руке, а правой открываю дверь... нет, это не няня Маша... я обомлел, на пороге нашего семейного счастья стояло чудо в коротком цветастом платье, из которого торчали загорелые ноги (руки тоже торчали, но я всегда обращаю внимание в первую очередь на ноги) и остренькие грудки, не стесненные лифчиком, выносили мой мозг. Наконец я сфокусировался на лице, остренький носик, мелкие черты и огромные голубые глаза, как будто это девочка-ещё-подросток вышла из анимэ, в таких очах обычно тонут штампы писателей и роскошные светлые волосы уходили куда-то... неужели они простираются до попы? А какая из себя попа? В мир понятий и в том числе вежливости меня вернула улыбка бестии - она сразу поняла, что я её хочу, женщины это всегда чувствуют кожей.
- Привет, меня зовут Грета, я - сестра Марлен.
Вот так просто на вас падает Эверест и оказывается Джомолунгмой.
- Здрастье! - ну кто так здоровается? - А мама Марлен не приехала? (если они родные сёстры, то она и мама Греты, вот я i-диот!)
- Можно зайти-то? - она улыбнулась и эта улыбка вознаградила меня совершенно бесплатно за мою крайнюю грубость - держу девушку за дверью.
- Конечно, проходи...
И она зашла, катя за собой чемодан на колёсиках, такие в наших пенатах не водятся, у нас всё больше рюкзаки и бесформенные баулы. Вид сзади позволил во всех красках рассмотреть "конфетку-блондинку": с попой у неё полный порядок, а волосы до попы лишь чуток не достают...
- Чай, кофе? - предложил я. - Правда, есть только чай, да и не чай, а так бурда.
- Я привезла кофе... - она достала из чемодана кофе, настоящий кофе и кухня заполнилась давно забытым ароматом.
- Прости, я не представился - меня зовут Леонид, а это Сашенька.
- А-а-а... - совершенно равнодушно протянула она, отхлёбывая из кружки (не кружки Марлен) кофе. Никаких уси-пуси, никаких восторгов, никаких поползновений взять милашку на руки. Сразу стало понятно, что она не любит детей, но такое бывает в её возрасте, а сколько ей лет... 15 или 16?
- Вы с Марлен родные сёстры?
- Да... или нет. У нас одна мать, но разные отцы. Как это называется - кровные?
- Нет, единоутробные.
- Всё время забываю, - тема эта тоже ей неинтересна.
Стала понятна разница - жгучая брюнетка Марлен и блондинка Грета, роскошные формы старшей и утонченность младшей. Я человек вежливый и всё-таки предложил подержать нашу красавицу Сашеньку, сеструха отказалась:
- Я не люблю детей.
Откровенно. Помолчали, молчание затянулась, иногда нельзя молчать (хотя мы с Марлен отлично молчим и понимаем о чем молчим), но я не знал о чём говорить. Просто и по дурацки сложно одновременно.
- Уточню один момент - ты тот самый герой войны по кличке Штык?
- Ну, не такой уж герой, простой боец сопротивления.
Тема не получила развития. Ну не такой я человек, чтобы рассказывать, как пули свистели над головой. И как меня били в Гестапо, и как мы ночью вырезали патруль в Чёрной балке...
- У вас нет вай-фая?! - вот тут эмоции я почувствовал, она пыталась подключиться со смартфона и не вышло.
- Нет, в городе до сих пор плохо со связью.
- И компьютера нет?!
- Нет. - (ну не буду же я рассказывать, что на комп написал бездомный кот Душман, которого мы иногда подкармливаем, и компьютер такого позора не пережил).
- Чёрт! Как вы живёте?! - огроменные голубые глаза округлились и она стала просто прекрасной, вот бы прямо на столе разложить и отыметь во все дырки. Во все! Она, кажется, что-то спросила... перематываю назад, ага вопрос был: "как мы живём?" Да уж, как мы теперь заживём...
Когда пришла Марлен, она без особого энтузиазма обнялась с Гретой, да и подарки в виде каких-то немыслимых у нас в городе косметических штук оставили её равнодушными, хотя она и выкрикивала всякие положенные одобрительные слова. Но я то видел - не рада она сестре. А той всё нипочем, она как-то легко забурилась к нам в дом и осталась... Как шуруп, который гвоздодером не выдернешь.
Ночью поинтересовался у моей валькирии, сколько лет её сестре. "Без нескольких дней на шестнадцать лет меньше, чем мне", - вот задала задачку из арифметики. - "Ты помнишь, когда мне день рождение?" Я назвал точную дату. "Молодец!" - то ли поцеловала, то ли куснула меня в ухо. "Но тебе же тоже шестнадцать" - "Не ври!" Я так и не подсчитал, почти 32 минус 16 без нескольких дней - это сколько?
При каждом удобном случае я всегда учил Сашеньку говорить слово "мама", мне очень хотелось, чтобы своим первым словом она сказала именно "мама". Это было бы приятно Марлен! А однажды, я вернулся со смены пораньше и тихо открыл дверь (так получилось не специально) и услышал, как Марлен учит нашу дочу говорить слово "папа". Я аж чуть не прослезился, быстро развернулся, снова бесшумно закрыл дверь, потом громко топал на площадке, долго копошился ключом в замке, долго заходил и снова топал ногами и шумел для профилактики. Меня уже ждали мои любимые.
Первый раз... как это было? В лифте мы с Гретой поехали. И когда двери закрылись, я просто больше не мог сдерживаться. Привлекаю её к себе, обхватив тонкую, как тростник, талию, и целую, а она отвечает и мы всасываемся друг в друга и она обхватывает меня ногами. Локтем стоплю лифт, разоблачаю брюки от ремня, милипизерные трусики блондинки пытаюсь разорвать, но получается только сдернуть и вхожу в анимэ по самое небалуй, она уже мокрая и не девственница. Это хорошо, от девственниц одни неприятности.