— Понятно, — мрачно резюмировал я, хотя понятно мне как раз было далеко не все. — Значит, братец Вишну одной Великой Бхаратой не ограничился! Брахманов-драчунов выращивал, Жаром-тапасом интересовался… А про эти… как их?.. проколы сути — ты мне потом еще расскажешь! Тоже небось пакость…
Я на мгновение запнулся, собирая разбегающиеся мысли, и обнаружил: Брихас с его перелетным Жаворонком уставились на меня с неподдельным интересом и внимательно слушают. Ну да, еще бы — Индра-Громовержец думать изволят! Да еще и вслух!
Ну ладно, сейчас я вам…
— В общем, ясно одно: то, что ничего не ясно. Как ты говорил, Брихас? Зародыш-аскет по имени Великая Бхарата? Ох, намудрил Упендра, намутил Баламут, а я расхлебывай… С какого конца хлебать станем? Я по крайней мере не знаю. И, судя по выражению твоего лица, ты, Брихас, тоже!
Словоблуд утвердительно кивнул.
— Дальше, Индра, говори. Мы слушаем, — прошептал он.
— Да что тут говорить! Братец Вишну вон как подготовился: и чужой Жар лопатой гребет, и "Песни Господа" распевает, и Мудрецов Зловещих целую свору себе набрал, чтоб советами подпирали! А я с бхуты-бхараты, как щенок в водовороте… и времени у меня с гулькин нос! Слушают они меня, видите ли, брахманы драные!.. Лучше б разъяснили: зачем Упендра империю сколачивал?! Чтоб положить всю на Курукшетре?! Ежели ему большая война требовалась, так овчинка выделки не стоила! Стравил бы тот же Хастинапур с южанами, потом союзники, соседи, то да се — никак не меньше рубка получилась бы! И пел бы им всем Баламут "Песнь Господа" на здоровьице! Ан нет, далась ему зачем-то эта самая Бхарата! И вот если мы узнаем — зачем, узнаем, как он все это себе мыслил, каким краем к бойне и "Песне Господа" лепятся Брахманы-из-Ларца — вот тогда, быть может, и поймем, что нам теперь с этим "зародышем" делать. Ясно?
Я тяжело выдохнул и отер лоб тыльной стороной ладони, смахивая проступившую испарину. Нет, все-таки нелегкое это дело — думать да еще и мысли свои вслух излагать так, чтоб другие поняли… пусть даже и мудрецы!
Зловещие.
— Велика твоя прозорливость, о Владыка! — Словоблуд без видимой причины взвился клюнутым в седалище фазаном и сразу перешел на обычный тон. — Нет, честно: хорошо сказано. Теперь я абсолютно уверен в конце света.
— Отец, помнишь, я говорил про часть архивов "Шараштхи"? — Похоже, сегодня Брихаса перебивали все кому не лень, и Словоблуд махнул на это рукой. — Там как раз собраны все записи, относящиеся к первой половине жизни нашего Дроны ("Нашего?" — возмутился было Словоблуд, но умолк). Достать?
— Доставай! — обрадовался я. — Раз Пралая на Дворе — что нам терять? Просветимся, голубчики!
— Делать что-то надо, делать! — Словоблуд был отчетливо недоволен, а я чуть не расхохотался: Индра-Громовержец собирается читать всякие архивы, а мудрый Наставник призывает к действию! Светопреставление…
— Вообще-то я мог бы и сам рассказать все, что вы сочтете существенным и достойным внимания… — обиделся Жаворонок, но на этот раз пришел черед Брихаса оборвать сына.
— Будет лучше, сын мой, если ты поможешь нам отыскать нужные записи. А уж мы с Владыкой Индрой как-нибудь сами поймем, что в них существенно и достойно нашего внимания, а что нет. — И Словоблуд тайком подмигнул мне.
А я улыбнулся ему в ответ.
Жаворонок, не дожидаясь дополнительных указаний, уже сопел, развязывая тесемки своей поклажи. Интересно, это мудрые мысли такие тяжелые или птичка статую Опекуна в клювике уволокла?
На память?
И как он эту громадину в одиночку от самой Вайкунтхи пер?
— Ничего себе! — изумился я, когда нашим глазам предстали огромные кипы пальмовых листьев, аккуратно перевязанные кожаными шнурками. — Это ж прочесть — юги не хватит!
— Хватит! — успокоил меня Брихас. — Куда спешить? Все равно скоро накроемся дырявым Атманом…
Я только вздохнул, устраиваясь поудобнее под по-желай-деревом, и приготовился слушать.
— Так, здесь первые результаты… — Жаворонок проворно выхватил связку пыльных листьев, ничем не отличавшуюся от прочих, и принялся возиться со шнурком.
Словоблуд отобрал у сына добычу и мигом расправился с хитрым узлом. После чего молча уставился в первый лист, и до меня не сразу дошло, что Наставник уже читает.
Про себя.
А заодно — и про своего внука Дрону.
— Вслух читай, — подал я голос.