Рассказывая о нападении и гибели диковинного зверя. Грант не поднимал глаз и видел только затянутые в кожу ноги Эйкера. Стоило упомянуть стрелу, как эти ноги напряглись. Хм, странно.
— Какого цвета была стрела? — шепотом спросил Эйкер
— Красного.
Грант поднял голову и увидел, что широкий лоб воина блестит от пота.
Едва заметно дрожащей левой рукой очень медленно и плавно Эйкер Амен достал меч из ножен.
— Мы пришли с миром и уйдем с миром! — громко, изображая спокойствие, обратился Эйкер к деревьям. — Мы уважаем святых Аль’кагара и желаем пройти испытание.
Удерживая меч одними лишь кончиками пальцев, воин опустил клинок в снег и, сделав учтивый жест, отступил на шаг. При этом он зашипел на Гранта:
— Вставай, придурок иноземный! Медленно и чинно. Кинжал в снег опусти.
Грант сосредоточенно выполнил указания мечника, а когда огляделся, увидел выходящих из лесу людей.
Они окружали Гранта и Эйкера: все в черных долгополых плащах с капюшонами, у каждого за спиной красный лук, а за поясом пучок стрел. Приближались черные силуэты бесшумно, словно несомые ветром листья.
Лица у них были как у мертвецов: серые, бескровные; тускло поблескивали глубоко запавшие глаза.
Грант пытался угадать настроение незнакомцев, но с таким же успехом можно угадывать настроение мумии. Если у них когда-то и были души, то давным-давно умерли, высохли и истлели.
Заговорил Эйкер Амен, и его ровный голос будто выдернул Гранта из страшного сна.
— Я пройду испытание силы, а мой попутчик… — Тут он с презрением глянул на Гранта и пробормотал: — Чем владеешь, дурень? Мечом, булавой, кинжалом, луком?
В этом примитивном, диком мире Грант, пожалуй, мог применить лишь один свой талант. В колледже он занимался стрельбой из лука — просто потому, что эта дисциплина не требовала большой силы, да и надо же было как-то получать зачеты по физкультуре.
Слабым, неуверенным голосом Грант произнес:
— Я, наверное, воспользуюсь луком, если…
— …А мой попутчик пройдет испытание меткости! — громко закончил Эйкер. — Кто выступит против меня?
В ответ не прозвучало ни слова, но от кольца черных силуэтов отделился один, самый высокий. Он уронил в снег лук и стрелы и снял капюшон, обнажив безволосую, как у статуи, голову. Жизни в его глазах тоже было не больше, чем у каменного изваяния.
Не сводя с него глаз, разделся и Эйкер. Под броней скрывалось гибкое поджарое тело; глядя на него, Грант в который раз устыдился собственной неполноценности. На вид Эйкер был ему ровесником, но это не мешало воину совершать достойные восхищения подвиги. Пригнувшись и скрючив пальцы, воин оценивающе смотрел на противника.
Люди в черных плащах молчали и даже не шептались. Безмолвствовал и заснеженный лес, только изредка в его глубине невидимая глазу еловая ветка стряхивала с тихим шелестом белый покров.
Поединщики застыли, чуть пригнувшись, и непонятно было, кто атакует первым. Затем молниеносно, подобно змее, черный кинулся на Эйкера. Тот легко отвел направленную ему в лицо руку — будто от комара отмахнулся, — и ударил кулаком под дых. Впрочем, тычок растопыренными пальцами в глаза был лишь уловкой, черный почти сразу добавил низкий удар левой. Слабого человека это убило бы. но Эйкер лишь удивленно крякнул. Его кулак скользнул по ребрам противника, и того развернуло. Поединщики еще несколько раз быстро и яростно обменялись атаками, но вот черный ухватил Эйкера за ногу и опрокинул. Однако мечник, падая, вцепился в противника и, словно кошка, перевернулся в воздухе. Черный оказался снизу, и Эйкер всем своим весом вжал его лицом в снег.
Черный попытался встать, но Эйкер снова придавил его к земле. Оба сучили ногами, взметая фонтанчики снега. Черный махал назад жилистой рукой, искал лицо противника. Тогда мечник зарылся лицом в его капюшон и чуть сместил вес. На спине Эйкера под курткой взбугрились мускулы, ткань не выдержала, порвалась.
Мгновение двое лежали неподвижно, сцепившись и напрягая до предела силы. Присыпанные снегом, поединшики напоминали мраморные статуи. Вдруг над поляной разлетелся хруст, как будто переломили сухую ветку, и Эйкер, тяжело дыша, встал. Враг остался лежать. Ему свернули шею.
Грант опасливо огляделся, однако черные, похоже, не расстроились и не вознамерились отомстить за погибшего друга.
В руки Гранту сунули лук и шесть стрел. Он тупо уставился на оружие и через миг услышал шепот Эйкера:
— Стреляй, дурень! Порази какую-нибудь маленькую цель, соперник должен будет повторить за тобой.