Дважды в день командиры и бывалые бойцы сгоняли обленившихся рекрутов на ристалище, где они с оглушительным лязгом и грохотом сходились в учебных схватках. Ветераны дрались на настоящих клинках, тогда как новичкам выдавали деревянные мечи и жерди вместо копий.
Рекрутам без дозволения офицера покидать ристалище запрещалось, но за ними никто особо не приглядывал, поэтому Грант самовольно перебрался от копейщиков к мечникам. Новобранцы молотили друг друга, злясь и ругаясь; подгоняемые окриками командиров, они набивали синяки и шишки. Снова и снова поднимаясь из пыли, Грант быстро понял, что такое плохая защита. Всякий раз он собирал волю в кулак и пускал в ход мозги, внимательно следил за движениями и техникой оппонента, учитывал собственные ошибки… и продолжал заниматься даже после того, как большая часть рекрутов покидала ристалище.
За считаные дни на юноше не осталось живого места, но и в мастерстве он прибавил немало. Иногда и Эйкер Амен, потренировавшись с ветеранами, подзывал Гранта, брал деревянный меч и давал своему спутнику столь же полезный, сколь и болезненный урок профессионального фехтования.
На пятый день ветераны и командиры нашли новое развлечение: устроили свалку, бой без правил для новичков. Выстроились по периметру площадки и принялись делать ставки да подбадривать рекрутов. Тем велели биться, пока их не оглушат или не обезоружат. На самом деле все-таки действовало одно правило — не объединяться в группы, — однако никто за его соблюдением не следил. Как только дали команду сходиться, полетели выбитые зубы и затрещали сломанные кости.
Грозой новичков стала шайка деревенских, они держались вместе и раздавали удары с такой силой и скоростью, что никто не выдерживал их натиска. Вскоре половина бойцов лежала на земле, а другая старалась держаться от хулиганов подальше. Заправлял в этой компании юный бугай по имени Сплаг. Он давил массой и грубой силой.
Грант благоразумно не лез в гущу сражения, лишь при необходимости оборонялся, но вот и ему пришел черед встретиться с судьбой. Выяснить правду о себе, которая таилась глубоко на протяжении всей жизни.
Сплаг заметил Гранта издали. Обманутый ангельским лицом и тщедушным телосложением, бугай захохотал и пошел в наступление. Брызжа слюной, он ударил наотмашь, будто топором по стволу дерева, просто и незатейливо. Грант без труда парировал выпад и в ответ саданул по ребрам. Сплаг рассвирепел и снова ударил, на сей раз изо всей силы, так что под слоем жира взбугрились мышцы. Грант успел защититься, но чудовищного натиска не выдержал, пришлось отступить. Тут ему под ноги сунули меч — кто-то из шайки решил сжульничать и помочь предводителю. Грант чуть не упал, и в этот момент ему по голове врезал сам вожак деревенских. Довольный успехом, Сплаг снова заржал.
Грант отступил в сторону и попытался ответить, однако ему уже с другого боку подставили ножку. Меч Сплага обрушился на плечо Гранта. От боли в глазах полыхнуло белое пламя.
Сплаг знай себе веселился.
В ушах зазвенело, в висках сдавило, и вокруг словно приглушили все звуки. Начался приступ. Ну почему, почему именно сейчас, в самый неподходящий момент?!
Недруги окружили юношу, все мощные, кряжистые и похожие, словно братья. Как пить дать, из одной деревни. Если они повалят Гранта, то наверняка втопчут в землю, изувечат или даже убьют, а командиры этого даже не заметят.
Решив во что бы то ни стало дать отпор, Грант почувствовал, что он как будто вырос. Все вокруг уменьшилось; площадку он видел как на ладони, а меч в руке весил не больше спички. Удары сыпались на Гранта легкими хлопками, и сам он отвечал, не напрягаясь. Да, он не выкладывался, просто колотил Сплага… или всех вкруг? Ему везде мерещился главарь деревенских. Сколько ударов Грант нанес, он не знал. Ему просто нравилось махать палкой. Он развлекался, и ничто не мешало ему — ни внутри, ни снаружи. Как во сне.
А потом вдруг все стало по-прежнему, Грант будто вынырнул в реальный мир. Он сидел на земле, обхватив руками раскалывающуюся от боли голову. Над Грантом стоял командир и задумчиво похлопывал по ладони утяжеленной дубинкой. Стоило юноше взглянуть вверх, как тот нахмурился.
— Держи себя в руках, парень, — произнес начальник. — Мы тут, понимаешь, учимся, а не черепа крошим.