Тогда мы стали искать пути ускорения процесса. Первый путь – отказаться от поатомной сборки, там где она на самом деле не нужна. Например, корпус магнитофона – зачем собирать его атом за атомом, когда можно просто соединить между собой бактерии-киборги, как я сейчас соединил их вот в этой пробке прямо у Вас на глазах, и задать необходимые механические свойства соединения. Цвет и отражающие свойства поверхности также можно менять, по-разному располагая бактерии, так, чтобы лучи света одной длины волны гасились благодаря интерференции, а другие наоборот усиливались. Второй путь – отказаться от использования каких-либо иных химических элементов, кроме атомов углерода. Изменяя структуру атомной решетки углерода, можно сымитировать физические свойства практически любых элементов. К 1995 году нам удалось написать для Нанотеха программу, конвертирующую базы данных, полученных в «репликаторе», в базы данных для вещей, собираемых из бактерий-киборгов и атомов углерода. И это то, что я хочу Вам сейчас продемонстрировать – наш видеомагнитофон образца 1995 года. Как раз и вода набралась.»
Левшов закрыл кран. «Ну, полковник, теперь смотрите во все глаза.»
АЛ:>ОБЪЕКТ: ТО_НА_ЧТO_СМОТРЮ
Левшов внимательно посмотрел на воду в раковине и зафиксировал на ней свой взгляд на пару секунд – надо было дать бактериям-киборгам время померить напряжение мышц в его глазах, пересчитать это напряжение в пространственные координаты точки, на которой остановился его взгляд, и связаться с помощью инфракрасных лучей с бактериями, находившимися в этой точке.
НТ:>ОБЪЕКТ НАЙДЕН, ЗАФИКСИРОВАН, ГРАНИЦЫ ОБЪЕКТА ВЗЯТЫ ПО УМОЛЧАНИЮ
АЛ:>ПРОГРАММА ВИДЕОМАГНИТОФОН-1995
НТ:>ПРОГРАММА НАЙДЕНА. ПРИСТУПИТЬ К ИСПОЛНЕНИЮ?
АЛ:>ДА
НТ:>ЕСТЬ
Вначале, как и в первый раз в ладони Левшова, вода начала мутнеть. Однако, когда через несколько секунд она приблизилась по консистенции к молоку, верхний слой воды вдруг снова стал как бы очищаться и проясняться, в то время как на дне раковины плотность белесоватого вещества стала наоборот расти еще быстрее, и это вещество начало принимать вполне определенную форму. Прошло еще несколько секунд, прежде чем Полковник понял, что на дне раковины, под слоем слегка мутноватой воды лежит… Полковник готов был поклясться – это была печатная плата, но только абсолютно белая и бесцветная! В первую секунду ему показалось, что на плате совершенно нет деталей, потом он вроде заметил несколько деталек, хотя сначала ему казалось что их там не было. Потом он наконец увидел, как белые прямоугольнички, похожие скорее на призраки микросхем, чем на настоящие микросхемы, материализуются на плате из сгустков мутной воды, пробегающих над платой словно клочья тумана над утренней землей. На какое-то мгновенье вода в раковине вдруг совершенно прояснилась и Полковник отчетливо увидел на дне совершенно настояшую печатную плату со множеством деталей, только неестественно белую, словно не настоящую, а вылепленную из гипса. Но эта плата пребывала в столь призрачном состоянии всего лишь одно мгновение. Затем словно кто-то щелкнул выключателем, и она как хамелеон внезапно окрасилась в разные цвета – зеленая подложка, золотистые проводники, черные корпуса микросхем. Теперь печатную плату нельзя было отличить от настоящей.
– «Ну, это сделано из чисто эстетических соображений.» – прокомментировал это внезапное преображение Левшов – «На работоспособность схемы это никак не влияет.»
Полковник не ответил. Он стоял уставившись в раковину, с отвисшей от изумления челюстью. А тем временем работа в раковине шла полным ходом. Над платой стала вырастать механическая часть видеомагнитофона. Она росла как растут цветы, заснятые покадровой съемкой, когда недели пробегают на глазах у зрителей за несколько секунд. Секунда – и вот пошли побеги – рычажки и пружинки, еще пару секунд – и как огромный бутон распустился барабан с видеоголовками. Прошло еще пару секунд, и все это стало затягиваться полупрозрачной пленкой-корпусом, которая становилась все плотнее и непрозрачней, и наконец совсем скрыла из виду все эти детальки. Еще одно мгновенье – и корпус из бесцветно белого вдруг стал черным с золотой отделкой. Левшов вынул видеомагнитофон из воды и поставил на стол. От видеомагнитофона шел пар.
– «Придется подождать еще несколько секунд пока он высохнет, а потом можете проверить как он работает – я видел у Вас в кабинете телевизор.» – сказал Левшов – «Кстати, Вы засекли время? На все про все должно было уйти три минуты 20 секунд.»
– «Так быстро?» – спросил Полковник. Он подошел и потрогал видеомагнитофон. Он все еще был теплый на ощупь, хотя пар уже перестал идти.
– «Так медленно.» – ответил Левшов – «Слишком медленно для наших целей.»
– «Каких целей?»
– «Я потом объясню. А сейчас пойдемте проверим как он работает.»
Вернувшись в кабинет, Левшов отсоединил от телевизора тот видеомагнитофон, который там стоял, и подключил свой.
– «А почему у него нет шнура питания?» – спросил Полковник.
– «Мы внесли кое-какие изменения в конструкцию. Он питается от внутреннего источника энергии. Вы что-нибудь слышали о холодном термоядерном синтезе?»
– «Это как раз один из вопросов, который меня просили Вам задать. Как вам это удалось? Физики всего мира безрезультатно бились над проблемой холодного синтеза в течение многих лет.»
– «Мы и сами не знаем как. Мы открыли это эмпирическим путем. Первоначальный вариант киборг-бактерий работал на органических источниках энергии, как обычные бактерии. Один из наших товарищей баловался тем, что он назвал „нанотехногоникой“ – проще говоря селекцией бактерий-киборгов. Он искуственно увеличил скорость мутаций в этих бактериях, помещал их в различные необычные условия, и смотрел как пойдет их эволюция в этих условиях. В частности, в одном из штаммов он пытался выработать устойчивость к недостатку освещения, и помещал их во все более и более темные комнаты. Большинство этих бактерий вымерло, но нашелся один мутант, который оказался способен жить в полной темноте. За счет холодного термояда, как потом выяснилось. Впоследствии мы встроили эту функцию в наши стандартные киборг-бактерии, но как и почему она работает мы не знаем – пусть физики разбираются.»