Судя по тому, что видела Никки, Данте ревновала Дэррила к каждому столбу. Никки показалось, что сестра зациклилась на этом хирурге. Тем не менее, Никки не стала спорить с сестрой, когда та сказала, что подслушивает звонки Дэррила. Данте ясно дала понять, что всего лишь пытается спасти брак. Она отважилась на решительные меры, потому что муж ведёт себя неразумно. Если Дэррил не изменится или не обратится за помощью, Данте сказала, что уйдёт от него.
— Ты не знаешь, как можно записывать телефонные разговоры Дэррила? — спросила Данте шёпотом, следя за мужем у бара.
— Нет, не знаю, — сказала Никки, — но знаю, что нет ничего невозможного.
Никки рассказала о парне, с которым когда-то встречалась. Тот записывал разговоры своей мамы, и Данте прошептала, что положит маленький диктофон в бардачок Дэррила.
В последующих разговорах, когда Данте пыталась представить всё так, будто Дебора намеренно саботирует их брак, Никки не знала, чему верить. Она ведь никогда не видела Дебору. Возможно, у Данте есть причины подслушивать разговоры мужа. Конечно, сама Никки никогда бы так не поступила (просто потому, что это подло), но у неё не хватило духу об этом сказать.
Тем временем Дэррилу пришлось сказать Деборе, чтобы та не звонила ему домой. Он попросил её звонить ему строго в офис или на пейджер, не объясняя почему.
Пока жена была занята приготовлением рождественского ужина для своих сестёр, детям Суториусов велели держаться подальше от Симмз-риджа и забрать свои подарки из-под ёлки уже после окончания праздника.
Дэррил не понимал, почему всё вдруг стало настолько сложно, почему ему нельзя насладиться Рождеством под собственной крышей. Он жаловался приятелю Дику, что Данте слишком назойлива, но он всё равно любит её. Однажды в разговоре с адвокатом он упомянул о проблемах в браке и сказал, что снова хочет развестись. Он очень устал. В один прекрасный день Дэррил узнал, что жена рылась в папках и телефонных книжках в его офисе, выпытывая у секретарши, кому принадлежат те или иные имена и номера телефонов, и не поверил своим ушам. Ему хотелось думать, что секретарша преувеличивает. Но что делала Данте в его офисе? Она же не собирается устроиться туда на работу? Он подумал, что жена слишком озабочена выяснением размера его зарплаты, которую он приносит домой. Нескольким знакомым Дэррил признался, что Данте роется в его вещах.
— Какого чёрта ты делала в моём офисе? — прогремел он, придя домой накануне Рождества.
— Успокойся, милый. Кто тебе такое сказал?
— Секретарша сказала, что ты смотрела мою книгу посетителей и...
— Дорогой, я заехала к тебе в офис, чтобы обсудить с ней, что бы такого подарить тебе на Рождество. Зачем она всё испортила? Я и так знаю, что не нравлюсь ей, дорогой. Наверное, она мне завидует.
— С какой это стати?
— Ну, не знаю. Но знаешь, в чём твоя проблема, Дэррил? Ты мало общаешься. Тебе нужно чаще бывать на людях. Пойдём, милый, нас пригласили к Бет.
Но у Дэррила в холодильнике уже лежала 9-килограммовая индейка. На следующий день он готовил рождественское угощение: от перламутрового лука до картофельного пюре, — так что ему и правда не хотелось никуда идти.
Когда Данте увидела, что он смотрит в окно на вечнозелёные растения, её сердце просто упало. Она позвонила, всё объяснила Бет, извинилась за Дэррила и призналась, что серьёзно беспокоится за него. Он злится на неё по пустякам. Она сказала Бет, что попробует удивить Дэррила в праздники, что ходила к нему в офис и выяснила, когда он будет свободен для поездки на выходные. А теперь вот как он её отблагодарил.
Бет отказывалась принимать отказ за ответ. Она считала, что им не следует сидеть и дуться друг на друга в канун Рождества. Она настояла, чтобы они пришли и выпили хотя бы один бокал вина. Дэррил и опомниться не успел, как Данте уговорила его открыть бутылку шампанского и зайти к Эвансам. Жена обещала ему хорошо провести время. Она сказала, что хочет начать всё с чистого листа.
По дороге оба развеселились. Данте несла плюшевую собачку на батарейках с ярко-красным бантом на шее, она то и дело нападала ей на Дэррила. Когда они прибыли, плюшевая собачка стала событием вечера. Дети Бет просто обожали игрушку.
Казалось, что Данте и Дэррил внезапно оставили свои грандиозные заботы позади, и после пары бокалов виски угрюмый хирург стал душой вечеринки. Бет подумала, что Дэррил выглядит очень мило с Данте под руку. У него была озорная улыбка; она впервые видела его таким.
У Данте было предчувствие, что Дэррил подарит ей на Рождество круиз по Средиземному морю, но тот держал это в секрете. Всю ночь она пыталась вытянуть это из него, но Дэррил только улыбался и повторял: "Обожди". Иронично, что подарком Дэррила будет круиз, если Данте не удалось устроить поездку на праздники, о которой она говорила.
Когда Бет вручила ему в подарок "Шардоне Мондави", Дэррил был искренне рад и пообещал пригласить Бет с мужем выпить одну из его бутылок редкого марочного вина. Наблюдая, как он сидит у рождественской елки, Бет поразилась поведением Дэррила. Он был почти весел, много рассказывал ей о своих занятиях живописью, гольфе, обширной коллекции вин. Когда он признался, что втайне читает бульварные романы и любит Патрисию Корнуэлл, они увлеклись беседой о своих любимых детективах.
В течение часа Дэррил расслабился и был готов простить Данте всё на свете. Но чем больше он говорил о том, что ему больше по душе индивидуальная практика, что ему нравится быть самому себе начальником, что он собирается заняться новой областью хирургии, тем больше жена обращала внимание, что он слишком задушевно беседует с Бет. Большую часть вечера она просидела, усевшись с ногами на диван, и жаловалась мужу Бет, Джону, на спину даже после того, как Бет подложила ей несколько подушек.
К 22:00 вечера миссис Суториус утратила рождественский настрой и захотела уйти. Очевидно, ей не нравились разговоры Дэррила с Бет, потому что, похоже, это и было причиной её плохого настроения, когда они уходили.
— Ей просто не понравилось, что не она в центре внимания, — признаётся Бет. — Я разговаривала с ней рождественским утром. Дэррил подарил ей теннисный браслет и круиз по Средиземному морю, и Данте была очень, очень счастлива. К ней приехали все родные, — вспоминает Бет. — Но потом мы ещё созвонились позже, но тут, вроде, ей позвонила мать, и нам пришлось прерваться.
С Данте случился момент Роквелла — неожиданный телефонный звонок всё испортил.
9
На следующей день Данте призналась Бет, что разочарована теннисным браслетом. В нём было всего 3 карата бриллиантов, а ей хотелось минимум 5. Она решила вернуть его ювелиру, чтобы не ранить чувства Дэррила. Она также упомянула, что нужно купить новый диван для спальни, а Дэррил всё артачится. Бет сказала, что если это так важно, Данте может купить диван на собственные деньги. Но дело было не в этом; Данте сказала ей, что дело в принципе. Дэррил платит дочери из зарплаты 200 долларов в неделю, хотя Дебора совершенно их не заслужила, а ей отказывается купить какой-то дурацкий диван.
Когда Бет повесила трубку, она вздохнула с огромным облегчением оттого, что в собственном браке у неё нет таких финансовых проблем. Если брак Данте и не был сущим адом, то уж точно производил удручающее впечатление. Казалось, они с Дэррилом всё время действуют друг другу на нервы, и это было так грустно. Они же едва поженились.
Несмотря на подготовку к Новому году, позже в тот же день Бет пригласила Данте на чашечку кофе. У неё всегда был свежий кофе, и она пригласила её на кусочек домашнего морковного пирога. Когда подруга подошла к двери, Бет машинально осмотрела теннисный браслет и сказала Данте, что, по её мнению, та ведет себя довольно неразумно.
— Любая женщина радовалась бы такому дорогому украшению, — сказала Бет, но Данте только поморщила нос.