— Конечно, помню, — кисло промямлила Стефани. — Рыженькая такая.
— Это раньше она была рыженькая. А сейчас жгучая брюнетка, — хохотнул Крис.
— Ага, и самая красивая девушка на нашем факультете.
— Таковой и осталась!
Против воли Стефани ощутила, как заряжается энергией и оптимизмом друга.
— Конечно. Если не ошибаюсь, ты бегал за ней.
Виргинс заметно смутился.
— Было дело. Но мне она не досталась.
От его наполненного светлой грустью, но всё равно сожалеющего выражения лица Стефани стало неудобно.
— Прости, Крис, — покаялась она. — Я такая злюка.
— Колючка.
— Да. Точно. Колючка. И вообще, когда мы с тобой встречаемся, мы всегда начинаем говорить друг другу гадости. Помнишь?
— Ещё бы не помнить! — неунывающий Крис Виргинс подмигнул и снова пришёл в хорошее настроение. — У нас была вражда, но времена меняются. Другой я, другая ты. А на счёт вечеринки даже не сомневайся — я заеду за тобой в восемь.
И вот время подошло. Придирчиво оглядывая себя в зеркале, Стефани раздумывала, правильно ли она одета для вечеринки. Она выбрала платье, но кто знает: Джанет Лэсли большая затейница! Она могла и квест на вечеринке сообразить, и тогда туда лучше отправиться в джинсах. Подумав, Стефани решила ничего не менять. Квест так квест, будет бегать в платье. Но если серьёзно, то больше чем разные затеи университетская подруга предпочитала танцы. Никогда не упускала случая красиво покружиться в вальсе или страстно зажечь под аргентинское танго. И сейчас она наверняка не изменит пристрастиям. Взглянув на часы, Стефани увидела, что почти уже восемь, скоро объявится Крис; и, не смотря на все её опасения, настроение получалось отличным. Она даже предвкушала вечер. Вот что значит качественно пообщаться с хорошим человеком, Стефани по-доброму усмехнулась. Она даже собственным видом осталась довольна, тогда как обычно находила к чему придраться. Сейчас на неё из зеркала смотрела молодая привлекательная женщина с гордым и независимым видом. Уложенные в замысловатую причёску волосы блестели — специально сбегала в ближайший салон, чтобы добиться такого эффекта; несколько золотистых локонов гармонично выбивались из общей массы, придавая облику романтичность, а блестящее синее платье с глубоким вырезом на спине обтягивало её словно вторая кожа. Цвет выгодно оттенял синеву глаз и Стефани удовлетворённо кивнула. Макияжем она не злоупотребляла, поэтому на ресницах красовалась лишь капелька туши, минимум теней нюдовых оттенков на веках, на губах светло-розовая, почти прозрачная помада и вуаля, образ завершён! Стефи тихонько хмыкнула, проведя параллель: в раскраске лица, как и в жизни — ничего лишнего. Покрутившись перед зеркалом ещё немного, она направилась к выходу, у парадного засигналил автомобиль: Крис подъехал.
Вообще-то она не любила ходить на подобного рода вечеринки. Слишком часто они являлись непременным атрибутом её работы; может, от того настолько ненавистным, и на этих пафосных сборищах она всегда задыхалась. Работу свою — фотографирование — Стефани любила до безумия, предавалась ей самозабвенно, а вот насквозь фальшивые светские рауты, где все занимались чем угодно, кроме как делом — нет. Правда сегодня всё было иначе: она шла отдыхать.
Когда она вышла к поджидающему её у машины Виргинсу, светловолосый мужчина в восторге закатил глаза:
— Боже, Стефани, сегодня я не отпущу тебя ни на шаг! — изрёк он. — Ты роскошна и мы с тобой отличная пара! Пусть все мужчины на вечере умрут от зависти, но ты станешь танцевать только со мной.
Чувствуя себя озорной и юной, Стефани, сияя, засмеялась:
— Уж постарайся не отпустить! Если не удержишь — сбегу, как Золушка!
А желание сбежать появилось немедленно, как только они подъехали к ресторану, который был снят для раута. Уже перед ним её впечатлил многочисленный эскорт разнообразных машин, и внутри, судя по всему, творилось нечто похожее, только уже с людьми.
— Не думала, что у Лэсли будет столько гостей! — потрясённо пробормотала она.
В специально снятом для торжественного вечера помещении яблоку было негде упасть. Джаннет Лэсли всегда славилась общительным характером, и сейчас она убедительно подтверждала, что её склонности не изменились. Так же она отличалась замечательным вкусом и, едва перешагнув порог, Стефани замерла в восхищении, потрясённая внутренним убранством зала. Её университетская подруга точно приложила руку к его украшению, потому что всё было так, как обожала Лэсли: море цветов, кипенно белого в деталях, сверкание зеркал и мерцание хрустальных подвесок. В огромном зале мягко светили люстры, озаряя центральное пространство, а к стенам освещение становилось более приглушённым. Там стояли небольшие диванчики и мягкие кресла, где могли отдохнуть навеселившиеся гости. Стены имитировали грубую каменную кладку и были украшены венками из белых и алых роз. Букеты с такими же розами в тон стояли в красивых напольных вазах по углам, а кое-где были устроены искусственные арки, увитые цветами. Многочисленные резные двери вели на широкие каменные лоджии, где можно было расслабиться и вдохнуть свежего воздуха после танцев, и все эти двери были призывно распахнуты настежь, приглашая гулять и веселиться одновременно. В проёмы виднелись такие же роскошные букеты, радующие глаз и на лоджиях.