Рея Элеонора Светлая явно теряла терпение от косноязычности принца, но Сиг так и не смог рассказать словами, он затеплил видение. В видении была Солео, такая, какой он помнил девушку на камнях разрушенного города.
— Ей нужна помощь. Нужна…забота… Рея, не важно, что для тебя значу я, или мои поступки, девчонке правда плохо, и Алион едва ли поможет! Мне кажется, что он просто ненавидит несчастную. — Сиг беспокойно одернул камзол. — А она. Она очень наивная, глупенькая и… Просто, просто взгляни на нее, если я не прав, то не вспоминай. Но… Элен, тебе ли не знать, что значит быть изгоем?
Так и не дождавшись ответа, Сиг пробормотал форму прощания и развернулся к двери.
— Сиг, — Неожиданно отозвалась Нора. — Отчего сам не пойдешь?
— Алион ни за что меня не пустит. — Начал Сиг и осекся, понимая, что лукавит. — Нора, я боюсь. Боюсь себя, а еще больше Лакориана. Поверь, я… я душу бы отдал ТОГДА, чтобы остановить дракона.
— Вот как? Во всем виноват Лакориан?
— Нет, Нора, разумеется, нет. Во всем виноват только я.
Сиг вышел, оставляя Нору наедине с мыслями.
Алион. Ночь Воспоминаний.
Алион направил весть в Небесный замок, но сам туда вернуться не спешил. Встречаться с племянницей он не хотел. История с погибшими сиротами потрясла его семью куда больше, чем могло привидеться Лорду-Протектору даже в самом дурном сне…
Крылан Алиона медленно летел по густому лесу, позволяя наезднику углубиться в мысли. Спор с младшим братом задел душу. Как бы он поступил на месте Сига? Глупый вопрос, глупый и наивный. Если кто и виноват… — то только он. Воспоминания утянули за собой.
«Молодая, еще мелкая листва пушилась нежно-зеленым сиянием вокруг узловатых ветвей. Крылан, почуяв возбуждение всадника, нёсся тенью между деревьев, едва различая дорогу. Ветки норовили сбить на землю, но крылан и его всадник ловко уворачивались от цепких лап леса.
Впереди показалась цель — лань с золотистой шкурой. Гибкая, стремительная… Азарт охотника взыграл с новой силой. «Еще чуть-чуть», — пронеслось в голове, когда всадник натягивал тетиву, целясь лани между лопаток. Лань будто почувствовала это и повернулась, желая взглянуть на убийцу лично. Темные глаза были полны отчаяния… Ожидания неминуемой смерти…
Взгляд поразил Алиона — будто это ему, а не Лани, попала между лопаток стрела. Юноша неловко дернулся, чуткий крылан ушел в штопор, наездник кубарем слетел на землю, вышибая дух.
Последним, что он увидел, был огромный мохнатый шмель, с жужжанием тяжеловеса, рассекавший эфир. Цветущий сумрак леса уступил полумраку комнаты, расступавшемуся под тусклыми лучами из крохотного оконца.
Незнакомка, чей образ пронизывал все детские фантазии, привычно плела нить. О чем она думала? Ему всегда так хотелось поймать её взгляд, но онаневидяще смотрела куда-то в стену. Она не молода, хоть все еще хороша собой. Мешковатая одежда делала полнее, а туго заплетённая коса прятала силу мягкой волны. Увы, платок скрывал и удивительный цвет, — ей не страшно седеть — густые волосы и без того белы.
И всякий раз ему до смерти хотелось увидеть ее глаза, немного раскосые, темные в полумраке комнаты. Он никогда не видел их на свету, в луче солнца. Для этого она должна выйти из светелки, но она не выходит. Будто пленница. Только вот княгиня не пленница.
— Алион! Демон тебя дери! Что ты там бормочешь? Какие еще глаза? Ты вообще жив? Что это было? — К упавшему юноше подбежал совсем молодой эльдар, из огненных.
Алион очнулся и первое, что он смог различить, были рыжие вихри и яркие серо-зеленые глазища.
— Глаза… ее глаза…, - пробормотал Алион.
— Всевышний! Ал, встать можешь? Лила, где ты там застряла?! — К рыжеволосому огневке подбежала девушка, как две капли воды похожая на брата. Только тоньше. Все в ней говорило о пленительной красоте юности: и нежный румянец на прозрачной светлой коже, и россыпь едва заметных веснушек, и лучистый взгляд из-под длинных темно-коричневых ресниц.
— Лим, что случилось? — От быстрого бега дыхание девушки сбилось.
— Да, Ал зазевался! Я видел, лань была в пяти метрах, Алион прицелился, и вдруг каааак дернет! Сам — кубарем, а добыча ускакала!
— Ал! — Лила обиженно надула губки. — Мы все утро ее загоняли!
— Прости, Лила, рука сорвалась. — Алион смущенно опустил глаза.
— Рука? У тебя? — девушка изобразила изумление.
— А что ты там говорил про глаза? — насмешливо переспросил огненный Лил. — «Ее глаза…»?
— Чьи глаза? — Алион притворился, что не понимает.
— Ты что-то плел о глазах, видимо, сильно ударился! Уж не о Лиле ли ты вздыхал?! — хохотнул огненный Лил.