— Вы тоже что-нибудь закажите. — обратился незнакомец к Ану.
— Да нет, спасибо… — ответил Ан трезвым голосом.
Мы прислушивались к учащавшимся стонам из соседней комнаты. Время от времени слышался звон трамвая, надвигающийся и удаляющийся как волна реки, шум автомобиля, звонок откуда-то поблизости. Наша кабинка была окутана какой-то неловкой тишиной.
— Можно я кое-что расскажу? — спросил незнакомец. Теперь он казался добрым. — Выслушаете? Сегодня днем умерла моя жена. Она лежала в больнице Севранса[5]… - в его взгляде, устремленном на нас, не было ни капли грусти.
— Сожалею, — я и Ан выразили соболезнования.
— Мы с женой жили весело. Она не могла рожать, поэтому время было только нашим. Денег было недостаточно, но если были, мы могли их полностью тратить на нас. В сезон клубники мы ездили в Сувон, осенью — в Кёнджу, по ночам — в кино, в театры…
— А чем болела? — осторожно поинтересовался Ан.
— Обострение менингита, сказал врач. Жена уже перенесла операцию по удалению аппендицита, и воспаление лёгких у нее было, а в этот раз — нет. Она умерла.
Незнакомец понурился и что-то долго пережевывал. Ан ущипнул меня за колено, намекая, а не лучше ли нам уйти. Я был только «за». Тут незнакомец поднял голову и продолжил говорить, что заставило нас остаться.
— Мы поженились в позапрошлом году. Познакомились совершенно случайно. Она была родом из пригорода Тэгу, хотя с её родственниками я не общался. Я даже не знаю, где их дом. Поэтому ничего не мог поделать.
Он опять опустил голову и начал что-то жевать.
— Чего ты не мог поделать? — спросил я.
Кажется, что он не слышал моего вопроса. Но через некоторое время он снова поднял голову и, как будто жалуясь, продолжал.
— Я продал тело жены больнице. Ничего не мог поделать. Я простой продавец книг[6]. Ничего не мог сделать. Мне давали четыре тысячи вон[7]. До встречи с вами я просто стоял, прислонившись к забору больницы Севранс. Хотел угадать по окнам, в каком корпусе морг, где лежит тело жены, но не мог. Я сел под забором и смотрел, как выходит из больничной трубы грязно-белый дым. Что они сделают с моей женой? Правда говорят, что студенты-практиканты распиливают пилой череп и разрезают животы?
Нам нечего было ответить. Официант принес тарелку с луком и желтой редькой.
— Извините, что гружу вас. Просто мне надо было выговориться. Я хотел спросить: как лучше поступить с этими деньгами? Я хочу их все сегодня потратить.
— Потратьте. — быстро ответил Ан.
— Побудьте со мной, пока эти деньги не кончатся. — попросил незнакомец. Мы не успели ответить, как он повторил, — Побудьте со мной.
Мы согласились.
— Давайте кутить! — впервые с момента встречи он улыбнулся, но голос его был по-прежнему слаб.
Когда мы выходили из китайского ресторанчика на улицу, то все были пьяны, а денег стало меньше на тысячу. Незнакомец полу плакал, полу смеялся. Ан уже устал искать возможность сбежать. Я что-то невнятно отвечал, что все проблемы, какими бы важными ни были, не важны.
Улицы были холодны и пустынны. Такие я видел только в кино про оккупацию, но реклама соджу все так же усердно подмигивала, а вывеска с рекламой аптеки халтурила и мигала через раз, девушка со столба по-прежнему смотрела безразлично.
— А теперь куда? — сказал незнакомец.
— Куда…? — ответил Ан.
— И куда мы? — передразнил я их.
Идти было некуда. Рядом с китайским ресторанчиком была витрина магазинчика европейских товаров. Незнакомец потащил нас к ней. Мы вошли в магазин.
— Выбирайте любой галстук. Моя жена покупает.
Взяв по аляповатому галстуку и отдав 600 вон, мы вышли из магазина.
— Теперь куда? — спросил незнакомец.
Идти было некуда. Мимо проходил продавец мандаринов.
— Жена любила мандарины. — выкрикнув бросился к нагруженной фруктами тележке незнакомец. И опять ушло 300 вон.
Мы бродили по округе и ели мандарины.
— Такси! — выкрикнул незнакомец.
Остановилась машина, и как только мы сели незнакомец сказал:
— В Севранс!
— Не надо. Какой толк? — перебил Ан.
— Не надо? А куда тогда? — промямлил незнакомец.
Никто не ответил.
— Ну, мы едем куда-нибудь? — раздраженно спросил водитель. — Если не едите, то выходите.
Мы вышли из машины. В итоге от ресторанчика мы отошли всего на 20 шагов.
На том конце улице послышались завывания сирены и мимо нас пронеслись 2 пожарных автомобиля.