Значит, ключ ко всему — Франция. Именно ее армия должна составить костяк союзных войск, без нее победы над Россией не будет. Но у нее нет таких кровных интересов на Ближнем Востоке, которые на самом деле требуют войны с Николаем. Скорей, ее конкурентом там является именно Англия. То есть — императору Наполеону III обязательно нужна для его утверждения громкая военная победа, a la покойный дядюшка. Но — необязательно над Россией, где приобретать Франции конкретно нечего. Можно бы сразу начать с Австрии, с равнин Северной Италии, там, где в реальности война началась через три года после окончания Крымской. Но мы видим, что на самом деле это Луи Наполеон выступает как главный инициатор облавы на медведя. Марксизм, конечно, довольно сурово обходится с ролью личности в истории, там вся интрига полагается в производительных силах и производственных отношения. Тут спорить не стоит, о роли тех самых сил и отношений в войне Запада против России еще задолго до Маркса догадался, если помните, тульский косой Левша. Но демонстративно хамское поведение Н.П.Романова с обращением к новоиспеченному императору французов, как к "Государю и Доброму Другу" вместо "Дорогого Брата", несомненно сыграло немалую роль в антирусском настрое политики Второй империи. Как говорят в наших краях — "За козла ответишь!"
То есть, лично Луи Наполеону могло быть абсолютно до фени, за кого его держит хозяин Зимнего Дворца. Но у диктаторов есть своя специфика. В обмен на внутриполитические ограничения они просто обязаны демонстрировать своим подданным непрерывные внешнеполитические триумфы. Лично Саддам с Муссолини могут прекрасно понимать, что захват Кувейта или Эфиопии принесет кучу осложнений и ничего особенного не даст самому агрессору. Но народу нужны респект со стороны иностранных держав, победы и аннексии — и вождь жертвует ради национальных амбиций своего стада даже собственным здравым смыслом. Поэтому, унижать лично диктатора — не самая разумная политика, мне кажется.
Вот взять товарища из Багдада. Суд над Милошевичем не оставил ему абсолютно никаких иллюзий о возможности кончить дело своим отречением — и что? Лучше получилось? Между тем, в почти аналогичной ситуации заигравшийся с Гитлером иранский Реза-шах в 1941ом по совместной убедительной просьбе Сталина и Черчилля отрекся от престола в пользу своего 22-летнего сына и уехал в Южную Африку. Он получил сохранение династии, а Объединенные Нации лишили Германию потенциального союзника и без проблем использовали иранскую территорию для транспорта, связи и даже своих толковищ на высшем уровне. Точно также международная судебная травля добровольно, что ни говори, сдавшего власть Пиночета никак не стимулирует будущие бескровные уходы других диктаторов и хунт. И в этом вопросе, как и в остальных, чрезмерная чистота принципов сильно мешает эффективности.
Но вернемся к нашим мутонам. Когда Луи Наполеон сказал, что — "Империя — это мир", понимать это надо было, и умные люди так и понимали, как запрет на гражданскую войну в любой форме. Измотанная многолетней, иногда кровавой, склокой между республиканцами, легитимистами, орлеанистами и, новая напасть, коммунистами, Франция с восторгом, подавляющим большинством голосовала за бонапартовскую империю без политических свобод, но с внутренним порядком и миром. Так это помнилось по легендам о том, Великом, Наполеоне. Но одновременно наполеоновская легенда включала и шелест знамен, орлов, летящих над итальянскими долинами и германскими холмами, Солнце Аустерлица и Сорок Веков На Вершинах Пирамид. Березина, Лейпциг и Ватерлоо при этом, естественно, несколько забывались. Много ли сейчас помнят наши патриоты о позоре Киевского котла, Крымской катастрофы, отступлении Красной Армии от Харькова к Грозному со скоростью 70 км в день, расстреле уцелевших красноармейцев заградотрядами. Конечно, хочется помнить о победах. Хочется и новых тоже, если не над Германией или Америкой, так хоть над хохлами, на самый край — над чурками с ихним непонятным разговором и дурацкими обычаями.
Ну, и от французов XIX века ожидать чего-то другого нельзя же? Если в Тюильри сидит властитель из Бонапартов — без военных лавров ему никак не обойтись. Надо сказать честно — Наполеон III соответствал ожиданиям, как мог. В декабре 1848го он стал президентом Французской республики, после государственного переворота (опять же в декабре 1851го) он в декабре (определенно, пластинку заело) 1852го стал императором. Ну, и началось: Крымская война с 1853 по 56ой., австрийская в 1859ом, военные экспедиции в Индокитай в 1858 — 62ом, Сирию в 1860 — 61ом., Мексику в 1862 — 67ом. Не стоит забывать и то, что в конце 1852го — начале 53го года парижские газеты, рта не раскрывавшие без разрешения императорской цензуры, бойко обсуждают возможность войны с Великобританией. И, наконец, наш герой допрыгался — во время франко-прусской войны 1870-71 гг. его 100-тысячная армия капитулировала под Седаном, а сам он пленён. На этом во Франции — конец империи, теперь уже, кажется, навсегда. А лично для него — немецкий плен, эмиграция в Англию и, через пару лет, смерть на одре, как выражались в то время, болезни.