Вот она — наша семья.
Странная. Разношерстная. Не всегда сговорчивая и дружная, но такая невообразимо любимая!
Я же была так рада, что сон убежал от меня куда-то далеко и явно не собирался возвращаться. Принявшись готовить на костре принесенную рыбу в надежде накормить как можно больше беров, услышала напряженный голос короля из-за ширмы:
— Козявка, чем воняет?..
Тяжело вздохнув, я недовольно покосилась на ширму, где можно было рассмотреть неясные очертания лежащего Ледяного.
— Во-первых, не воняет, а пахнет. Я рыбу готовлю. А во-вторых… Почему именно козявка?
— Медвежья вша?..
— А нельзя меня просто по имени назвать?
— Я его постоянно забываю, — фыркнул король, тут же забыв о нем снова, когда протянул: — И ты… готовишь?
Не понимая еще пока, что в этом такого странного, я медленно кивнула, добавив вслух на тот случай, если король не мог видеть сквозь ширму:
— Ну да. Рыба. Костер. Горячая еда.
Видя, как Ледяной зашевелился за ширмой, приподнимаясь на локтях и вытягивая голову вперед, я поморщилась, осторожно предупредив:
— Ваше холодное и ледяное, вам бы лучше лежать и не двигаться…
— Кто сказал?
— Я...
Ледяной лишь фыркнул так, что ширма трепыхнулась, пробухтев недовольно и явно превозмогая свою жуткую боль:
— Не родился еще такой человек, который будет указывать мне, что делать!
— Я не указываю, я вас прошу. Лежите! Если не хотите, чтобы ваши кишки болтались ниже коленей…
Ледяной снова фыркнул, захрипев, но гордо отчеканив:
— У беров БОЛТАЕТСЯ только коса за спиной. Всё остальное…
— Я поняла! Можете дальше не продолжать!
Не выдержав, я улыбнулась, покосившись на беров, которые делали вид, что спали, приглушенно посмеиваясь, пока по залу не раздалось грозное и яростное:
— ЦЫЦ, МАТЬ ВАШУ!
Не уверена, что несколько сотен беров могли уснуть в одночасье, но что стало вмиг тихо, было определенно и забавно. К счастью, король всё-таки угомонился, с тихими проклятьями снова растянувшись на своей кровати, только молчать долго не смог, когда снова раздался его голос:
— Козявка... Ты же понимаешь, что ты должна накормить короля?
— Должна? — удивленно хохотнула я, почему-то совершенно не опасаясь ярости этого величественного бера, осмелев, наверное, от того, что рядом со мной спали Север и Лютый, решив передразнить кое-кого, когда изрекла: — Не родился еще такой бер, который…
— А вот и родился! Север!..
— От меня-то что надо? — недовольно пробурчал сквозь сон Север, чуть улыбнувшись, когда я тихо рассмеялась, и обхватывая мои ноги своими мощными руками, но по-прежнему не открывая глаз.
— Скажи своей мелкой жене, чтобы она меня покормила.
— Нормально попросите — покормит.
Поцеловав Севера в уголок улыбающихся губ и настойчиво убирая от себя его руки, которые даже сквозь сон пытались шалить и залезть под мою одежду, я с интересом косилась на ширму, когда Ледяной снова притих, что-то недовольно бормоча себе под свой королевский нос.
— Так как, говоришь, тебя зовут?..
Закусив губу, чтобы не рассмеяться, я выдавила кратко:
— Мия.
26 глава
Как-то не верилось, что этот большой древний бер с несносным характером опустит свое королевское высочество до самого льда, чтобы попросить меня о еде. Только, кажется, я всё-таки знала его так же плохо, как его ледяного сына, который не был таким отрешенным и обмороженным, каким казался сначала.
— Ага... Козявка Мия, ты покормишь меня своей рыбой?
Даже не знаю, как этим холодным жестоким берам удавалось становиться такими милашными, когда я снова вся растаяла, несмотря на мороз этой медвежьей страны, улыбнувшись и кивнув:
— Покормлю, конечно, ваше величество.