— Это малоприятная тема для беседы.
— Но это правда? — я вскинула голову, заглядывая в его красивые синие глаза, утопая в черных ресницах и с ужасом думая, что и мой Север был когда-то под угрозой убийства в момент своего рождения… как и все братья. — То, что вы оставляете на растерзание медведям новорожденных девочек, даже не пытаясь их спасти?..
Черные длинные ресницы Севера опустились, пряча его взгляд и содрогаясь, а я понимала, что он не сможет сказать ложь… но и не станет говорить это вслух, боясь моих слез.
— Правда, Мия, — прозвучал наконец голос Лютого, когда он выпрямился во весь свой огромный рост над кроватью отца, глядя в мои влажные от слез глаза. — Изначально так происходило у всех беров. Рожденные девочки не обращались в зверей, не обладали силой беров и ничем не отличались от обычных людей… Первыми от этой практики отказались бурые. Они оставляли всех детей себе еще несколько столетий назад, живя семьями, поэтому их род самый многочисленный… И один из самых слабых, потому что бер, женившийся на такой девушке, порождал полукровок, которые не обладали полной силой беров. Скоро к ним присоединились гризли. И только кадьяки и белые беры остались чистокровными и самыми сильными лишь потому, что не отошли от давних традиций...
Продолжая тихо плакать, я смотрела в глаза Лютого, который говорил об этом так спокойно и холодно, словно его душу совершенно не трогало то, сколько безвинных маленьких душ было погублено ради каких-то ужасающе зверских традиций беров.
— Правда, и твой король не без изъяна, — хмуро усмехнулся Лютый, покосившись на своего отца, прежде чем повернуться ко мне, колко сверкнув холодными глазами. — Спроси у этого сумасшедшего старика, сколько шрамов на его теле оставили медведи, пока он спасал в том числе девочек, которые даже не были его дочерьми.
— Вы серьезно? — Когда я с распахнутыми от восторга, всё еще мокрыми от слез глазами уставилась в надежде на короля, он чуть поморщился, дернув плечом и провожая взглядом старшего сына, который снова ушел спать, так и не водрузив на место отброшенную ширму. — Вы спасали девочек?..
Сердце колотилось так радостно, словно я была одной из них, когда король нехотя кивнул, пробурчав:
— Должен же кто-нибудь заботиться о наших маленьких берах, пока те не начнут ходить! — переводя взгляд на меня, Ледяной криво усмехнулся, как мне показалось, немного смущенно. — Так, козявка! Вот только не надо тут делать из меня героя!
Но я всё равно была несказанно счастлива… почему-то, широко улыбнувшись королю:
— А вы обниматься любите?..
Слыша, как он расхохотался, тут же со стоном обхватывая свой живот и откидываясь назад, я улыбалась, вытирая слезы и чувствуя, как улыбающиеся губы Севера жадно касаются моей шеи сзади, а горячее дыхание вырывается из губ, прошептавших:
— Лучше меня обними…
— Вот уж нет! Знаю я, чем закончатся ваши обнимания, а она меня еще не докормила! — недовольно буркнул Ледяной, отмахиваясь от Севера, словно он был мухой. Такой двухметровой, волосатой, огромной мухой. — Ну-ка, марш отсюда! Иди спи дальше! Тебя сюда никто не звал!..
Я бы сильно удивилась, если бы Север послушно поплелся за Лютым спать, только бер звучно фыркнул, всё-таки отпуская меня и устраиваясь на полу рядом, когда я снова опустилась на меха, пододвинув к себе тарелку и снова занявшись рыбой.
— До чего ж все мужья приставучие засранцы, — недовольно хмурился Ледяной, косясь на Севера, который как ни в чем не бывало положил голову на мои колени, ядовито усмехнувшись королю:
— Кто бы говорил!..
Мужчины препирались какое-то время, пока король не разразился очередными медвежьими ругательствами, и Север с пакостной улыбкой на своих красивых чувственных губах не уснул, а я всё продолжала думать про этих спасенных девочек.
— А где они?
— Кто? — Ледяной успокоился, лишь когда его рот снова был занят рыбой и разговорами, позабыв о Севере, который теперь спал снова, буквально обернувшись вокруг меня.
— Те девочки, что вы спасли.
— В самом безопасном месте на нашей земле вместе с десятком маленьких беров. Они ухаживают за ними, пока те не смогут жить самостоятельно и вступить в наше общество, став либо воином, либо простым бером…