— Но отец!
— Молчи!
Даже окровавленные воины, нахмурившись, уставились на своего короля, только молчали, не смея ему перечить.
— У твоего брата есть его новая семья. Ему не нужен наш род, наши беры и наши традиции… Он уйдет, как ушел когда-то, и у нас не останется будущего…
— Дело не в нем! — зарычал Свирепый, впервые при нас возразив своему отцу, и его голубые глаза горели так, что становилось страшно. — А в том, что у рода беров скоро вообще не будет будущего! Если мы не поможем, если мы не остановим!..
— МОЛЧИ! — откидывая от себя меха, взревел Ледяной так, что под кроватью задрожал лед. — Это не наша война, и я не позволю никому из своего рода вступать в нее!
Я отшатнулась от бера, который вызывал во мне столько противоречивых чувств, тут же оказавшись в руках Севера, который подхватил меня, прижав к себе. Я не понимала его, всё еще надеясь на то, что сейчас король белых рассмеется и скажет, что мы всего лишь глупые дети и не справимся без него…
Только этого не происходило, и от взгляда трех пар холодных голубых глаз мир словно рвался по швам, стараясь сгинуть заранее, еще до того, как его сметут кадьяки...
— Уходим! — холодно и колко отрезал Лютый, кивнув своим братьям. — Заберите одежду Мии и догоняйте нас!
Я поверить не могла, что Ледяной отказался помочь…
Зная о том, что его сын будет в смертельной опасности…
Видя, как его младший сын горит и пылает от возмущения, прорычав:
— Отец, ты не прав!
— Молчи! — снова рявкнул Ледяной, неожиданно подскочив с кровати и даже не содрогнувшись от того, что едва мог держаться на ногах, однако пройдя босыми ногами по льду, встал нос к носу с младшим сыном, который не отшатнулся и не отвел полыхающих яростью глаз. — Что ты понимаешь в этой жизни, мальчишка? Что ты видел, кроме войн? Ничего! Уйдешь, как твой брат, бросив на произвол судьбы свой народ? А?..
28 глава
Ледяной толкнул сына в мощную грудь, шагнув вперед, когда тот отшатнулся:
— Рано или поздно я умру. И что станет с ними? — Король кивнул на застывших в изумлении беров, столпившихся у входа. — Оставишь их умирать в этих ледниках? Одних? Без закона и высшей власти, которая держит их в узде? Знаешь, что будет, сын? Самые сильные поработят тех, кто слабее. Не будет равенства, не будет братства. Они сожрут друг друга, словно дикая стая, поддавшись зверю. Мы не дружелюбные бурые. Не гризли, которые кричат больше, чем дерутся. Мы — полярные! И зов зверя в нас сильнее, чем в прочих родах…
Свирепый сделал еще шаг назад, и в его глазах было столько боли и растерянности, что мое сердце заныло. Бер стоял перед страшным выбором: пойти за братом и бросить свой народ или остаться и больше никогда не увидеть Лютого. Только для Ледяного этот выбор даже не стоял, когда он снова пихнул своего сына в мощную грудь большими сильными ладонями:
— Я не позволю тебе забыть про твой долг! Эти знаки кое-что значат!
Я закрыла глаза, задрожав, когда король ногтями впился в грудь младшего сына, проделав кровавые борозды поверх шрамов на груди.
— Ты принадлежишь своему народу и не вправе забывать об этом, как бы тяжело тебе ни было!
— Старик прав, — неожиданно проговорил Лютый, стоя плечом к плечу с Севером. — Не вини себя, брат. Ты должен остаться здесь… Если мы не удержим натиск кадьяков у приграничного города, то вы станете последней обороной. Будь начеку.
Это были последние слова, сказанные ему братом, и, медленно кивнув, Лютый просто развернулся, зашагав прочь от своего дома, а я снова плакала, глядя на раздавленного Свирепого, который смотрел вслед уходящему брату, сжимая кулаки, готовый, кажется, броситься за ним бежать без оглядки. Обхватывая руками шею Севера, я плакала, глядя в глаза Свирепого, всей душой желая в тот момент подбежать к нему, крепко обнять и сказать, что он один из лучших беров, которых я только узнала, и что так больно и невыносимо покидать его, оставляя здесь. Только понимала, что от этих прощаний будет только хуже.
— Мия…
Голос Ледяного был тихий, но твердый, когда я удивленно моргнула, переводя взгляд на него и пока еще не веря в то, что он назвал меня по имени. Только король смотрел прямо на меня так, словно прощался и переживал, добавив:
— Кадьяки — страшный народ. Запомни одно: не попадайся им даже близко. Учуяв, что ты принадлежишь Северу, они не оставят тебя в живых. Ты — проклятье рода Севера, которое очернит его чистую кровь, и королевский род кадьяков закончится, больше не возродившись. Но если они окажутся близко, не пытайся убежать или спрятаться... Просто найди способ убить себя сама, чтобы не терпеть издевательств над собой…